Пищевые расстройства: кому грозят и как с ними бороться
Расстройства пищевого поведения встречаются все чаще. Кому они грозят и где их лечить, эксперты рассказали Алене Пономаренко.
"Мода на анорексию" осталась в прошлом, считает мое окружение – коллеги, друзья, знакомые (а если честно, то и я сама). Сейчас и правда не слышно скандалов с увольнением чрезмерно худых моделей; никто не делает "пищевых" каминг-аутов, как это без конца происходило в "нулевых"; пресса не совершает громких разоблачений. Более того, кажется, что концепция принятия своего тела body positive окончательно победила. Рекламные кампании plus size брендов Lane Bryant и Melissa McCarthy взрывают Интернет, для календаря Pirelli и обложки американского Vogue снимают актрису "в теле" Эми Шумер, а куклу Барби – впервые в истории – выпускают в образе пышнотелой красавицы. Несмотря на эти благостные новости, статистика ужасает. Валерий Патонич, руководитель Центра Revocanda, единственной в стране клиники по лечению пищевых расстройств, открывшейся полтора года назад, говорит, что в Украине анорексией больны от 3 до 5 % людей – преимущественно девушки. Булимией (приступами нервного патологического обжорства) страдают до 10 % людей. Потенциальные пациенты психотерапевтов есть в каждой школе, особенно в выпускных классах. Мало того, если раньше пищевые расстройства диагностировали у подростков, то сейчас они встречаются у 9–11-летних детей. "Самой младшей пациентке центра, – рассказывает Патонич, – было шесть лет". Правда, страдала она не анорексией, а приступами переедания.
Коллеги из российского Allure не так давно опубликовали текст Сони Тархановой, дочери Карины Добротворской – президента и редакционного директора по развитию брендов Condé Nast International. Соня много лет боролась с лишним весом, видя перед собой пример модной, успешной и стройной мамы. Ключевые слова – "много лет": когда Соня работала над статьей, ей было 13. Специалисты по лечению РПП говорят, что, если ребенок с детства видит, как кто-то из родителей ограничивает себя в еде, сидит на диетах и вечно сражается за идеальную фигуру, риск пищевых расстройств у него повышен. Мамы таких девочек чаще всего очень дружны с детьми. Они умны, ироничны и нередко подшучивают над своим образом жизни. Им и в голову не приходит, что, глядя на них, дети формируют искаженное отношение к еде и представление о взаимоотношениях с телом.
Пример родителей – не единственный фактор, который влечет риск развития РПП. Высоки шансы заболеть у тех, кто активно занимается спортом, следит за размером порций (взвешивает еду или прикидывает на глаз, сколько можно съесть, а сколько стоит оставить на тарелке), недоволен своим телом. Если при этом в обществе транслируется мысль "красивая – значит худая" (это характерно для Северной Америки и Европы), то шансов остаться в добрых отношениях с едой и в ладу с собой ничтожно мало. Анорексия считается преимущественно "городским" расстройством, булимия чаще встречается в провинции, где возможностей получить адекватную помощь почти нет. Врач, психолог Татьяна Назаренко, глава ассоциации врачей и психологов, специализирующихся на РПП, говорит, что сегодня булимия – болезнь взрослых женщин. После сорока они осознают, что жизненные драмы (семья, карьера, деньги) позади, и принимаются искать внешнего врага, с которым можно было бы состязаться на равных. Этим врагом становится еда, которую женщины истребляют, а драмой – чувство вины, страдания от лишнего веса и прочие проистекающие из переедания беды.
Перечень расстройств пищевого поведения продолжает расширяться. В последнюю версию американского Руководства по диагностике и статистике психических расстройств уже вошло приступообразное переедание. Следующая в очереди на получение официального статуса психического расстройства – нервная орторексия (маниакальная зацикленность на здоровом образе жизни и стремлении есть только "чистую" пищу). Кроме этого, специалисты выделяют еще ряд нарушений пищевого поведения – такие, например, как прегорексия (сильное ограничение рациона во время беременности) или дранкорексия, когда человек почти не ест, а нужные для жизни калории получает из алкоголя. "Я никогда не видела, чтобы Оля ела, – рассказывает о своей подруге 24-летняя Юлия, на пару с ней организовавшая свадебное агентство. – Я имею в виду, она не ест вообще – ни оливки, ни сыр, ни овощи. Зато если посмотреть наши совместные фотографии с мероприятий, то на каждой Оля с бокалом. Она не отказывается от алкоголя – и создается впечатление, что она живет им одним. Я переживаю за нее, но прямо сказать ничего не могу".
Страдающие РПП люди маскируют проблемы в отношениях со своим телом и с едой. Владислав Бухтояров, врач-психотерапевт, специалист по интуитивному питанию из питерского Центра IntuEat, считает, что тема пищевых расстройств в обществе стигматизирована. Так, люди не стыдятся говорить, что страдают от панических атак. Но никто не готов признаться, что систематически вызывает у себя рвоту или живет на трех шоколадных конфетах в день. Раньше о приступах нервной рвоты у пациента могли догадаться врачи: стоматолог – по состоянию зубной эмали, терапевт – по уровню сахара в крови. Сегодня пациенты пользуются средствами, позволяющими сберечь эмаль, принимают препараты, нормализующие сахар. Это означает, что их тайна останется таковой, пока они сами не решат ее раскрыть. А они не спешат – и обращаются за помощью, только когда начинаются серьезные проблемы со здоровьем: обмороки, хроническая слабость, сбившийся цикл, панкреатит, сердечная недостаточность. Иногда они необратимы. "В психиатрии всего две зоны, которые граничат со смертью: суициды и анорексия", – говорит доктор наук, профессор, психиатр Галина Пилягина. Учитывая, что больных анорексией лечат в психиатрических клиниках, где реанимации, тем более детской, нет, то их шансы остаться в живых стремительно снижаются.
Благодаря соцсетям расстройства распространяются быстрее, чем вирус через внутреннюю систему кондиционеров в самолете. Люди копируют поведение друг друга, ищут поддержки на профильных сайтах и в сообществах, обретают иллюзию, что их расстройство – не более чем дань моде и что "все так делают, просто не признаются". Ольга Сушко, клинический психолог и специалист по РПП, говорит, что в настоящее время большинство исследований подтверждают генетическую природу нарушений пищевого поведения. При этом человек может никогда не заболеть ни анорексией, ни булимией, если не увлечется диетами, так как именно опыт пищевых ограничений и голода приводит к "включению" ответственных за РПП генов. Американские специалисты по лечению РПП разработали тест из 90 с лишним вопросов, который позволяет понять, чем в действительности является пищевое поведение конкретного человека – вариантом нормы или сигналом к тому, что пора что-то менять. В Украине тесты адаптирует компания "OS Украина", провайдер психологических тестов. Доступ к ним можно получить по электронной почте [email protected]. Результаты обработают вручную и пришлют на электронную почту – пока эта услуга бесплатна.
В киевской клинике при Дорожной клинической больнице № 1 есть врачи, которые специализируются на пищевых расстройствах. К ним приезжают лечиться даже из-за границы: в Киеве все-таки дешевле. Этой весной украинские врачи, специалисты по РПП, объединились в профильную ассоциацию в открытой группе в "Фейсбуке". Там можно найти контакты специалистов. В отличие от докторов старой школы, которые ставили своей задачей нормализовать вес пациента, не особо заботясь о его душевном состоянии, они считают, что главное – научить человека жить после того, как лечение окончено. Иначе рецидивы неизбежны, а старое расстройство может перетечь в новое.
Читайте также:
Личный опыт: минус 9 кг за полгода на диете Fodmap
Как правильно худеть – советы диетолога Пьера Дюкана
