На здоровье: личная история о пластической операции
Алина Врублевская сделала пластику носа, но не ради красоты, а ради исправления носовой перегородки. О своем опыте она рассказала vogue. ua
Я давным-давно замечала, что одна сторона носа у меня дышит очень плохо. Такой симптом – всегда свидетельство проблем с перегородкой. Но одно дело – понимать, что есть проблема, а совсем другое – пойти с ней к врачу.
К обследованию меня подтолкнула консультация ортодонта. Не так давно я собиралась ровнять прикус и второй раз в жизни ставить брекеты. Первый вопрос, который задал мне доктор, был: "Как вы дышите?". Оказалось, дыхание в долгосрочной перспективе очень влияет на прикус. Если днем я контролирую себя и в основном дышу носом, то ночью, из-за постоянной заложенности, дышу ртом. От этого язык не прилегает плотно к небу, оно сужается и вытягивается вверх. В итоге зубная дуга сужается, а зубам не хватает места. Конечно же, портится прикус. Поэтому врач объяснил: первым шагом в лечении прикуса должна стать операция на перегородке носа, иначе лечение брекетами не будет достаточно эффективным. Строго говоря, это временная мера (и деньги на ветер).
После консультации я сразу записалась на 3D-снимок носа. Если честно, до рентгена я совершенно не представляла масштаба проблемы. Знала, что дышу не очень хорошо, но на снимке перегородка была настолько искривленной, что для поступления воздуха с левой стороны практически не было места. Мне сложно сказать, откуда проблема появилась: возможно дефект был врожденным, а возможно, проблема усугубилась на одном из уроков физкультуры в школе, когда мне случайно попали мячом по лицу. Травмы как таковой я совершенно не помню, но перегородка – довольно пластична, поэтому повредить ее довольно просто.
Поиск доктора занял у меня около полугода. Чем больше вникаешь в особенности операции и возможные осложнения, тем труднее определиться с хирургом. Среди моих знакомых было много тех, кто прошел через аналогичную операцию, но никто не был доволен в полной мере. Поэтому специалиста пришлось искать особенно тщательно. Я была на нескольких консультациях как в частных, так и государственных клиниках, но окончательный выбор сделать была не готова, пока не собрала много рекомендаций от других докторов – для меня это стало важным критерием. Так я нашла своего хирурга, который работает в государственной и в двух частных клиниках города Киева. Операцию решила делать в государственной: оборудование в тамошнем ЛОР-отделении считается лучшим в городе.
На первой консультации хирург внимательно обследовал меня и подтвердил, что перегородку в моем случае можно исправить только хирургическим методом. Он убедил меня, что вмешательство несложное, искривление – очень типичное и заверил, что волноваться не стоит. В тот же день мы назначили время и дату операции.
К тому, что она необходима, я подошла спокойно. Во-первых, шаг был осознанным. Во-вторых, это не первая операция в моей жизни, поэтому страха перед наркозом или больницей у меня уже не было. Мне назначили большой список анализов и обследований – вот и вся подготовка. Самой большой сложностью стала необходимость выделить время в плотном рабочем графике – ведь часто рабочие часы клиник и мои совпадали.
Меня часто спрашивают, а не было ли у меня мысли "Ну раз уж делаем нос для здоровья, то можно добавить еще чуть-чуть и для красоты". Мне повезло: от природы у меня маленький изящный нос. Всю жизнь меня донимают вопросом, делала ли я ринопластику, – возможно, именно поэтому желания что-то корректировать у меня не возникало. Хотя есть у меня подруги, которые вместе с исправлением перегородки корректировали и форму носа. Считаю, это правильный подход: лучше все решить одним махом.
Операция оказалась быстрой – до получаса, под общим наркозом. Из-за того, что большой дозы наркоза не понадобилось, пришла в себя очень быстро и ничего особенного вроде затуманенного мышления или эйфории не испытала. Через 15 минут после того, как меня отправили в палату, я даже ответила на какие-то рабочие мейлы, но хорошее самочувствие закончилось через пару часов. Потом остатки обезболивающих и наркоза стали отпускать, а самочувствие – резко ухудшаться.
К носу был привязан несимпатичный, большой и неудобный бандаж, который впитывал кровь и фиксировал нос во вздернутом положении. Дышать первые сутки я могла только через рот и постоянно ужасно хотелось пить. Надо отдать должное моей маме и друзьям – со мной в палате постоянно кто-то был. Мама ждала в палате во время операции, а пара друзей весь день были рядом – работали прямо в палате за столом, а потом развлекали меня фильмами и разговорами в те часы, когда я не спала.
Меня выписали на вторые сутки. С самого утра бандаж, который за это время несколько раз меняли, сняли и достали небольшие ватные тампоны. Из-за отека я подумала, что в носу нет фиксаторов и испугалась, что могу повредить что-то дома. Но доктор объяснил, что в носу закреплены силиконовые сплинты, которые упираются в стенки и фиксируют перегородку. На мой вопрос, не выпадут ли они, он ответил очень коротко "не волнуйтесь, они пришиты". После этой фразы волноваться я стала еще больше.
Некоторые мои знакомые дышать носом начинали только на третьи сутки после операции. Приятной неожиданностью стало то, что дышать носом, хоть и плохо, я смогла сразу после выписки. Но все это время ощущалась сильная слабость и общее болезненное ощущение – оно сохранялось первые несколько дней. Сильно досаждала необходимость постоянно промывать нос солевым раствором – от воды в носу сложно было избавиться из-за сплинтов и часто было очень больно. Несколько дней я еще принимала обезболивающее – в основном, по вечерам, но к концу первой недели необходимость в этом отпала.
Внешне я выглядела хорошо уже на второй день после операции – не было ни одного синяка. Единственное, нос казался шире (преимущественно из-за сплинтов), но, кажется, это было заметно только мне.
На пятые сутки после операции мне сняли швы. Я очень боялась этого момента, потому что перспектива изъятия больших, пришитых к перегородке, сплинтов казалась чем-то очень мучительным. В то же время с каждым днем я ждала этого дня все больше – отек спадал, нос уменьшался, сплинты очень давили и доставляли много болезненных ощущений.
Но больно не было – скорее, неприятно. То облегчение, которое я испытала сразу после, сложно описать словами. В один момент исчезли боль и дискомфорт, а нос дышал, как никогда в жизни!
В ближайшие два месяца меня ждут регулярные консультации с моим хирургом. Он корректирует лечение, наблюдает за результатом, дает свои комментарии и постоянно на связи по любым вопросам. Первую неделю я была еще напугана и звонила ему довольно часто, чтобы убедиться: я все делаю правильно. Сейчас чувствую себя прекрасно, но нос все еще немного беспокоит, ведь внутри заживает пост-операционный шов. Мне прописали лечение (один препарат и промывание) и попросили избегать сухого воздуха. У меня дома есть увлажнитель, который в этот период пригодился особенно.
Восстановление оказалось немного сложнее, чем я предполагала. Первую неделю мне нужен был полноценный больничный – я чувствовала сильный дискомфорт и слабость, была температура. Все это нормальное сопровождение подобной операции, так что нужно просто быть к этому готовой. Но результат того стоил – я никогда не еще дышала так свободно. Чувствую себя гораздо лучше и ни на секунду не жалею о том, что сделала. Визуально мой нос совершенно не изменился (хотя почему-то сейчас он мне кажется даже меньше), но качество дыхания и самочувствие радикально изменились. Это и было моей единственной целью с самого начала.
