Игорь и Александр Стеколенко о новых фильмах, эпохе постправды и эстетике в кино
31 октября в кинотеатре 42 отеля BURSA творческая лаборатория BURO презентовала два короткометражных фильма: "Похибка" Игоря Стеколенко и "Поміж тіней" Александра Стеколенко.
"Похибка" – это сатирическое кино о мире постправды, "Поміж тіней"– это социальная драма о феномене отчуждения. Оба фильма построены на недомолвках, намеках и общей недосказанности. Почему вам так важно не дать зрителю ясный ответ на все? Потому что это арт-хаус, или что?
Саша: Сразу представил футболку с надписью: "Это арт-хаус, или что".
Игорь: "Не все понятно, но делаешь правильные выводы", – сказала одна из участников процесса Наташа Каменская о фильме. Мне нравится кино, которое активирует мыслительные процессы у зрителя. Мы поставили себе задачу несколько гротескно подавать обстоятельства. В фильме есть много сцен, в которых иллюстрируются взаимосвязи и механизмы действия пропаганды. Не буквально, в метафорической форме.
С: Интересно оставлять пространство для зрителя – чтобы он сам понял, что произошло и что будет дальше. Нехитрый фокус – развязать все узлы и поставить все точки, чтобы зритель вышел с убеждением, что все понял. Ты спрашиваешь, умирает ли в финале мой герой. Я не знаю. Я закрываю глаза на то, что происходит с ним. Мне не хотелось однозначности в этой истории. Интересно сделать историю, где каждый по-своему прав, и никто не является отрицательным героем.
При всей разнице фильмов ваши герои – поломки системы. Про одного известно, что он считается погибшим три года назад. Второй – статистическая погрешность в эксперименте. Почему вам они интересны?
С: Любой может стать обломком системы, потому что система как таковая перестает существовать. Футурологи не берутся прогнозировать модель будущего. Мир входит в полосу турбулентности, рушатся существовавшие ранее институты, и что будет вместо – неизвестно. К тому же в случае моего героя совершенно не важны обстоятельства его жизни. К моменту своего появления на экране он считается мертвым, но он пытается вернуться в мир живых. Это скорее о том, что рассыпается внутренняя взаимосвязь между людьми. История отчуждения.
И: Погрешность – это выход из стандарта. В погрешности есть уникальность. На стадии идеи я понимал, что у этого фильма будет большая степень условности. Фильм несколько гротескный. С со-автором фильма Ольгой Рекой мы осознанно поместили героев в антиутопическую среду, которая вводит в фильм тему тоталитарного общества. И погрешность в данном контексте – это загвоздка, которая может сломать систему.
Злободневный вопрос. В заявках УКФ, при помощи которого вы осуществляли эти проекты, есть пункты предметные вроде "целей, актуальности и результата". Как при всей этой зыбкости смыслов вы заполняли заявки?
С: Мы не погрешили против правды. Любой фильм имеет несколько уровней. Внешняя канва моего фильма проста: 40-детний человек, который считается погибшим, возвращается в родной город, и пытается восстановить документы. Это все есть в фильме. Другое дело – что прячется за этими обстоятельствами.
И: В нашем случае все было очевидно. Фильм о том, как работает пропаганда, и как мы воспринимаем действительность в эпоху пост-правды.
С: Мне вчера рассказали удивительную вещь: украинские продюсеры стали выбирать актеров в сериалы по количеству подписчиков в Инстаграм.
И: Логично. Сразу получаешь потенциальных зрителей.
С: Почему стоматологов по количеству подписчиков не выбирают?
И: Это иная система оценки. Раньше мы полагались на рекламу.
С: 2 миллиона подписчиков не могут быть экспертами.
Годар говорил, что любой художественный фильм можно рассматривать как документальный, но снятый об актерах. В чем различие документального и художественного кино сейчас, в эпоху мокьюментари и постправды?
С: Моя хорошая приятельница заметила, что в Украине самое неудачное документальное кино интереснее самого удачного игрового.
И: Принято считать, что документальное кино более честное, потому что занимает позицию наблюдения. Но на самом деле, когда человек чувствует камеру, он уже принимает какой-то образ. И это уже не документальное кино. Камера наблюдения – наверное, это документальное кино, без авторского взгляда.
С: Один из культовых режиссеров документалистики Виктор Косаковский снял игровое кино "Антиподы", в котором создал иллюзию абсолютной документальности происходящего (по факту тщательно работал с кадром, выставлял мизансцены, создавал настроение посредством дыма или ветра, провоцировал и влиял на ситуации). Эта граница определяется отношением режиссера к материалу. Работа над игровым кино– это в первую очередь создание некой эстетики. В документальном ты ее обнаруживаешь в жизни, развиваешь, а в игровом – создаешь с нуля.
И: Я вспомнил об Илье Хржановском. В его проекте "Дао" и в фильме "4" грань между постановкой наблюдением довольно расплывчата. При сьемках "Дао" создавалась среда, не в полной мере документальная, но порой герои не знали о том, что их снимали. В "4" он достиг удивительного состояния: герои ведут себя в кадре так, будто камера и съемочная команда – это часть их атмосферы, как цветы или лампа. В связи с этим герои проявляют себя "экзотично", и зритель чувствует себя соучастником безумия. В его творчестве есть полноценные признаки как документального, так и игрового кино. Грани смыты.
Чем сейчас занимается творческая лаборатория BURO?
С: Всем, что нам интересно. Десять лет назад мы начинали с документального спортивного сериала о подготовке к поединку за звание чемпиона двух боксеров – Виталия Кличко и Шеннона Бриггса. Возможно кто-то помнит, что Кличко был боксером. Снимали много музыкального и фешн-видео. Сделали сценографию для балета The Great Gatsby Ballet. Сейчас, например, под маркой Buro представили две короткометражки, которые мы сделали при поддержке УКФ. Планируем и дальше заниматься кино. У каждого из нас сейчас в разработке по два полнометражных кино, и есть идея сериала.
И: В какой-то момент лаборатория начала заниматься проектами, в которых мы не участвовали как режиссеры, но эти проекты в любом случае проходят через фильтр нашего вкуса.
Вы кажетесь такими режиссерами модной волны.
И: Нам нравится работать с эстетикой. Но и в таких работах мы стараемся искать смыслы и находить способы рассказать историю даже в рамках модного видео.
С: К нашему удовольствию, умные бренды перестают довольствоваться рекламой, а делают акцент на сторителинг и неочевидную трансляцию ценностей. Соррентино снимает ролики для Campari, Уэс Андерсон – для Prada. Нам интересно искать красоту и дарить ее миру, но также интересно ко всему этому присоединять историю. К примеру, я сейчас делаю серию роликов для несуществующих парфюмов. Он существует только на экране, а я ему придумываю настроение.
Игорь, твоя "Похибка" могла бы зайти Prada и возможно Acne.
И: Мы туда и смотрели. Gunia Project, которые работали над стилем фильма, много смотрели в сторону Prada времен 90-х.
С: Кстати, BURO также получили грант УКФ на разработку полнометражного фильма в жанре детектива-нуар "Місцями туман". Его действие происходит в выдуманной стране, стилистика напоминает об условном соцлагере конца 70-х начала 80-х.
Как технологии меняют вашу профессию? С появлением новых технологий для создания визуального контента уже не нужен человек. К примеру, на Киевском биеннале несколько проектов снимали не люди.
И: Аутентичное документальное кино.
С: В кино долгое время кинематографисты противились появлению мобильного телефона. Его просто исключали из жизни на экране. Драматические коллизии не требуют доступности, которую дает мобильная связь. Не выйдет внезапной встречи, если всегда можешь дозвониться герою.
И: не оставишь записку на холодильнике. В 2015 году японское агентство McCann представило первого арт-директора робота, и его ролик, собранный на основе анализа призовых реклам, показали на конференции по рекламе в Лондоне ISBA. За ролик, созданный искусственным интеллектом, проглосовало большее часть жюри конференции в составе 200 экспертов. Искусственный интеллект создал видео на основе анализа даты. Так работают не только роботы, просто собирая контент из популярных эстетик времени. потому у нас в кино все так неочевидно.
С: Нет никаких гарантий, что лет через 10 зритель вообще сможет воспринимать такой сложный интеллектуальный объект, как кино. Сидя в кинозале на блокбастере, ты видишь, как периодически зажигаются экраны смартфонов. Надо же проверить почту или сходить в Инстаграм. Есть такое понятие: attention span – количество времени, которое человек может потратить на что-либо, не отвлекаясь. Недавно цифра составляла 12 секунд, сейчас уже 8. У аквариумной рыбки, к слову, 9. Поэтому сторителинг будущего будет строиться на эмоциональных пиках.
И: Нас спасет интуиция.
Текст: Татьяна Соловей
Фото: Мария Павлюк