Как в моду вернулись буржуазный шик и элегантность
Холеные девушки в шелковых блузах, приталенных жакетах в клетку или кашемировых кардиганах, леопарде (иногда), золотой бижутерии (всегда). Смотреть на новый старый Celine осень-зима 2019/2020 – сплошное удовольствие. Из стилизованной зеркальной примерочной на показе выходили девушки не только в новой коллекции Эди Слимана (интервью с дизайнером читайте здесь) для французского модного Дома, но и в одежде нового тренда.
В этом сезоне стало окончательно ясно, что модная повестка изменилась. Вполне логичным кажется разворот от тренда на luxury-sneakers к радикально иному образу – буржуазному, консервативному, максимально далекому от заигрываний с культурой неблагополучных предместий.
Главным источником для ретро-цитат стал период рафинированного шика образца начала 1970-х до конца 1980-х. В общую картину вписывается добрая половина коллекции Burberry и светлый образ Натальи Водяновой в частности. Бежевые туфли-лодочки, белая блуза с бантом и юбочный костюм оттенка бледнейшей розовой пастели – на пару тонов светлее оттенка First Lady Pink, горячо любимого Мейми Эйзенхауэр, который ассоциируется с имиджем добропорядочной консервативной Первой Леди. В настроение сезона вписываются эксцентричные в пропорциях, но идеально скроенные двойки из первой коллекции новоназначенного креативного дуэта Рашеми Боттер и Лизи Херребрух для Nina Ricci. Вариации тренчей, жакетов-смокингов, блуз с высоким воротом и юбок-трапеций Chloe. Многослойные однотонные костюмные двойки Salvatore Ferragamo в растяжке от серого до бежевого.
Burberry осень-зима 2019/2020
Celine осень-зима 2019/2020
Звенящее напряжение образов фригидной сексуальности "Дневной красавицы" кажется удачным примером такой двойственности. В своих фантазиях героиня Денев одета в ярко-красный, в реальной жизни – в приличный бежевый. При этом, говорят, сама актриса видела Северин в более коротких юбках, но режиссер Бунюэль и художник по костюмам главной героини Сен-Лоран уговорили ее на более консервативный образ. Пальто в стиле милитари и платья-сафари создают идеальный фасад для героини, в которой личный бунт против ее маленького благопристойного мира кажется предсказанием бурных событий, которые рванут через год после выхода фильма. 1968 вошел в историю как год майских баррикад в Париже, студенческих волнений в ФРГ, Мексике, Италии, Югославии и Бельгии, протестов против введения войск в Чехословакию и проводов Мартина Лютера Кинга, которые быстро превратились в массовые демонстрации.
Кадр из фильма "Дневная красавица"Современная буржуазная мода развивается на фоне не менее бурлящего социального котла. Экологическая повестка, инклюзивность, вопросы интеграции экономических и политических беженцев – благие социальные инициативы соседствуют с радикальными. Стремительно растет прослойка желающих вернуть золотые времена, когда женщины знали свое место на кухне. Сенаторы Алабамы выступают за запрет абортов (все вместе они составляют идеальный портрет "гегемонной маскулинности" – белого взрослого привилегированного мужчины, идеально иллюстрируя термин, введенный социологом Рейвеном Коннелом в 1980-х). Ультраправые поклонники Brexit и лидера "Национального фронта" Марин ле Пен сопротивляются современным нормам толерантности.
Идеологические дебаты того времени кажутся современными до сих пор. С одной стороны –транслируемая многие годы в модно-журнальной сфере концепция "искусства быть женщиной" (art of being women), которая диктовала определенную форму красоты и требовала усилий для ее достижения. Лучше всех, кажется, ее описал Фицджеральд в романе "Ночь нежна": "Чтобы Николь существовала на свете, затрачивалось немало искусства и труда". С другой – рассуждения Симоны де Бовуар, чья публицистика оказала большое влияние на феминистское движение второй волны. В книге "Второй пол" работу по конструированию собственной элегантности она называла эквивалентной домашнему труду и критиковала ее за то, что этот труд отвлекает женщин от работы над главным – собственной личностью. Сегодня формы работы над внешностью изменились, однако степень интенсивности, необходимости и даже этичности инвестиций в свой облик – вопрос открытый.
Хорошая новость. Даже вне очевидного следования магистральной линии дизайнеры следуют буржуазным заповедям безупречно сделанных вещей, которые шьются на долгую жизнь в гардеробе. Представляя свою вторую коллекцию для Bottega Veneta, дизайнер Дэниел Ли говорит о необходимости возврата к "элегантности и утонченности" при помощи "настоящих" прекрасно сшитых вещей. При этом сама коллекция замешана на максимально далеких от bon chic bon genre апокалиптичных образах в духе "Безумного Макса". Джонатан Андерсон для Loewe создает коллекцию "современной одежды – не концептов или костюмов". Его версия современной одежды – это добротные базовые вещи, усиленные значительной долей эксцентрики – гигантскими деталями или аксессуарами вроде шапки телепузика. Надеж Ване-Цыбульски свои коллекции для Hermes представляет как контраргумент против "вульгарной расточительности", считая, что "классицизм" в стиле отражает современный взгляд на мир. Эта самая не-расточительность в плоскости иной риторики называется "осознанным потреблением", что наделяет новый модный тренд новым полезным смыслом.
Текст: Татьяна Соловей
