Сделать коррекцию внешности и сохранить при этом лицо – задача не из простых. Что важно иметь в виду, решаясь на перемены, – в исследовании vogue.ua
Вариант "что-то пошло не так" – не редкость, говорит Тийна Орасмяэ-Медер, врач-дерматокосметолог, специалист по разработке косметических средств, основательница Meder Beauty Science. Скажем, косметолог корректировал носогубные складки, но Не сумел ввести филлер симметрично – и вот одна из них разгладилась, а вторая складка превратилась в валик. Или корректировали губы – и по их кайме образовались шарики-гранулемы. Несимметричная липосакция, воспаления из-за грудных имплантатов – все это частые случаи.
Немало осложнений дают малоинвазивные процедуры. Скажем, еще несколько лет назад контурную пластику делали не гиалуроновой кислотой, а нерассасывающимся гелем. Результаты были необратимыми: удалить гель почти невозможно, даже хирургически. Нередко бывают проблемы с нитевым лифтингом: нити контурируются, может развиться воспаление, которое заканчивается фиброзом – формированием тонкого рубца по ходу нити.
"Этой зимой я каталась на лыжах, – рассказывает Тийна. – На подъемнике девушки в кабинке обсуждали, что нити зимой точно делать нельзя: "Смотри, на горе у многих лицо в красную полоску". Действительно, нити на холоде заметно контурируются еще много месяцев после лифтинга".
"В коже существуют естественные линии натяжения, и если нить им не соответствует, легко получить "эффект мопса" или "оборку" по краю лица – это нередко случается, когда за дело берутся не хирурги, а не слишком опытные косметологи.
"Конечно, в большинстве случаев беда поправима, а потому главное – не пытаться решить первую проблему второй операцией, говорит Орасмяэ-Медер, – иначе возникнет эффект домино". Вот типичный случай: после инъекций ботокса потяжелела область вокруг глаз. Пациентка беспокоится, и косметолог рекомендует мезотерапию, чтобы создать дренаж и удалить избытки жира. Лицо худеет – и теперь не хватает объема в скулах. В них вводят филлер – и возникает легкая диспропорция. Чтобы ее уравновесить, пациентка докалывает губы. Они привлекают слишком много внимания к нижней части лица – и вот уже надо корректировать линию подбородка.
Бывают, однако, случаи, когда результат вмешательства спрогнозировать невозможно, и врач тут совершенно ни при чем: просто так встали звезды. Но чаще всего причина неудачи – именно непрофессионализм доктора. Тийна Орасмяэ-Медер говорит, что у опытных специалистов может быть минимальный процент осложнений, а вот у неопытных или беспечных половина пациентов может пострадать от побочных эффектов и более серьезных проблем. В первую очередь, проблемы возникают там, где не соблюдается протокол проведения процедуры. И дело не только в том, что игла не попала в нужное место, или врач вынул ее слишком быстро, или ввел препарат резкими рывками. Проблемы возникают там, где не соблюдают протокол процедуры. Перед любой инъекцией хороший врач должен осмотреть старые шрамы пациентки, выяснить, какова вероятность образования келоидных рубцов, и провести подробный опрос, который занимает не менее 30-45 минут. На консультации он должен рассчитать дату так, чтобы процедура не пришлась на период гормональной активности (месячные, кормление грудью, климакс), иначе проводить ее рискованно, могут быть осложнения – гематомы или фиброз. Доктор обязан проверить, нет ли у пациентки противопоказаний к конкретной процедуре. Например, у инъекций ботокса и диспорта, которые сейчас принято считать рядовой гигиенической манипуляцией, на самом деле длинный список ограничений. Орасмяэ-Медер приводит статистику: у каждого пятого пациента есть противопоказания в день укола: менструация, отечность, прием лекарств или БАДов. "Целых 362 препарата взаимодействуют с ботоксом, в их числе – даже витамин Е и аспирин, – говорит она. – 28 из 362 взаимодействуют так сильно, что инъекция вообще теряет смысл: она либо не действует, либо приносит больше вреда, чем пользы".
Любая процедура для лица требует хорошего здоровья. В частности, здоровых зубов: если с ними что-то не так, в коже на подбородке и под носом возникают инфекции, которые только и ждут повода распространиться дальше. А вот, например, грибок чреват аллергическими реакциями. Даже банальное недосыпание может сыграть против пациента: стоит три дня подряд не выспаться, как надпочечники начинают выделять гормоны стресса, из-за которых заживление длится значительно дольше обычного. Особое внимание требуется в случае, когда пациент страдает герпесом или хроническими заболеваниями кожи.
Кроме того, очень важно не перестараться. Скажем, близорукому человеку блокируют периорбитальные мышцы, благодаря которым глаза щурятся. "Пациент все равно найдет способ напрячь глаза так, чтобы рассмотреть нужное ему изображение, – говорит Орасмяэ-Медер, – просто подключит другие мышцы. В результате могут возникнуть так называемые знаки ботокса: продольные морщины вдоль спинки носа или вертикальные морщины под глазами". От гиперкоррекции носослезных борозд могут отекать глаза, а слишком наполненные скулы создают отечный вид. Гиалуроновая кислота и сама полностью рассосется со временем, но если не хочется ждать, ее довольно просто нейтрализовать ферментом гиалуронидазой. Процедура недорогая, но антидот тоже не безопасен: это аллерген, от которого лицо может отечь и покраснеть.
"Очень важно, чтобы врач знал о том, какие препараты принимает пациент, – объясняет Тийна. – Даже прием распространенного ибупрофена может частично нейтрализовать гиалуронидазу, а прием некоторых мочегонных или препаратов, назначаемых при депрессии, может привести к рвзвитию более стойкого отека. Кроме того, гиалуронидаза может быть опасна для тех, кто в прошлом сталкивался с аллергией на укус пчелы или осы – скорее всего, у них будет аллергия и на гиалуронидазу. Если врач не спрашивает про пчелиные укусы – призадумайтесь".
Коварная зона – носогубные складки: их нужно заполнять филлерами предельно осторожно. "Еще несколько лет назад никто не задумывался о том, что нужно решать не локальную проблему, – говорит Ольга Антонюк, врач-дерматокосметолог, – а оценивать лицо в целом. Например, если щечные жировые пакеты опускаются вниз, то филлер в носогубной области только ухудшит ситуацию. Особенно если используют так называемый тяжелый препарат". Поэтому сегодня врачи вообще стараются не вводить большие объемы филлеров.
Орасмяэ-Медер и вовсе утверждает, что не имеет смысла корректировать анатомические складки, связанные с особенностями прикуса, или те, которые возникают при улыбке. До тех пор пока в спокойном состоянии складки нет, можно ограничиться стимуляцией – микротоками или массажем, а препараты колоть не стоит. "Не надо делать никаких инъекций для профилактики: решать проблемы стоит по мере их поступления, – акцентирует Тийна. – Хорошая профилактика – это правильные и качественные средства по уходу, физическая активность, хорошее питание и контроль стресса".
С этим трудно смириться тем, кто постоянно корректирует внешность в погоне за выдуманным идеалом. Это можно назвать инстаграм-эффектом: люди создают вокруг себя тщательно срежиссированную реальность. Судя по фото, у них всегда уложены волосы и сделан макияж, погода хорошая, еда вкусная и рисунки на пенке в латте – красивые. Но театральные трюки не нужны в реальной жизни.
Тем не менее спрос на увеличенные скулы и наращенные волосы стабилен. Тийна Орасмяэ-Медер называет это избыточной тягой к прекрасному. И говорит, что нередко она встречается не только у пациента, но и у доктора. Ярким примером можно было назвать доктора Брандта, человека с лицом без признаков возраста и пола, в числе постоянных клиенток которого была Мадонна (к несчатью, Брандт ушел из жизни – покончил с собой в 2015).
Не так давно на конгрессе по контурной пластике лектор, практикующий врач-косметолог, говорила, как опасна чрезмерная коррекция. "Если слишком "заколоть" носогубные складки, лицо станет одутловатым и приобретет обезьянье выражение", – предостерегала косметолог. И все бы ничего, если бы сама она при этом не была заколота филлерами и не напоминала опухшего утопленника.
Любое искажение пропорций лица или тела, будь то гипертрофированные губы или крохотный нос, может вызывать у окружающих самые разнообразные эмоции – от недоумения до ужаса. Но часто эти изменения и есть тот результат, к которому человек стремился, и лицо с новыми пропорциями кажется ему красивым. "Это дисморфофобическое состояние, которое важно диагностировать и которое нередко встречается в психиатрической практике: в зеркале человеку показывают совсем не то, что есть на самом деле", – говорит Орасмяэ-Медер. Но одно дело, когда дисморфофобией страдает пациент, а другое – когда она наблюдается у доктора. "В эстетической медицине нет отбора на психическую адекватность, – шутит Тийна. – Потому лучше выбирать врача, на которого самому не страшно быть похожим".