Фильм недели: "Боль и слава" Педро Альмодовара
В своей последней картине "Боль и слава" Педро Альмодовар решил поговорить о личном. И хотя он часто прерывается на полуслове, все равно успевает поведать о наркотиках, депрессиях, однополой любви и любви к кинематографу. Фильм в прокате с 18 июля.
Антонио Бандерас в фильме "Боль и слава"Фильм "Боль и слава" сравнивают с лентой Федерико Феллини "8 с половиной". Но гораздо больше творение Педро Альмодовара напоминает "Рождественскую песнь" Чарльза Диккенса. Ведь, как и мрачный жадина Эбенизер Скрудж, главный герой картины оказывается практически на пороге смерти, встречается с духами прошлого и совершает ревизию всей своей жизни.
Антонио Бандерас в фильме "Боль и слава"Опиумному наркоману Диккенсу было довольно просто погрузиться в мир духов. Стареющий режиссер Сальвадор Майо (Антонио Бандерас) тоже принимает наркотики. Он решает попробовать героин – это частично избавляет его от физической боли, накатывающейся депрессии и приступов тревоги, а еще позволяет переноситься в детство. Как известно, автор "Боли и славы" Альмодовар какое-то время был наркозависимым. Правда, он предпочитал кокаин. Испанский кинематографист не скрывает, что Бандерас играет его альтер-эго. Актер выглядит как Альмодовар, носит такие же вещи и живет в такой же квартире. Соблюдены все законы автофикшна. Собственно, в "8 с половиной" Марчелло Мастроянни напоминает Феллини, а Берт Ланкастер в "Семейном портрете в интерьере" полностью копировал Лукино Висконти. В интервью Антонио Бандерас говорит, что от внешнего сходства он пришел к внутреннему состоянию своего героя.
Кадр из фильма "Боль и слава"Кино о кино – жанр саморефлексирующий. Если в "Американской ночи" Франсуа Трюффо раскрывает перед зрителем тайны съемочного процесса, то в ленте "Все на продажу" Анджей Вайда буквально раскапывает могилу своего актера Збигнева Цыбульского – камера работает там, где еще недавно орудовала смерть. Педро Альмодовар не такой хладнокровный, как его коллеги. Он действует методом набросков: история героиновой зависимости заканчивается также неожиданно, как началась. Встреча со старым любовником не идет дальше поцелуя двух пожилых мужчин. Конфликт с ведущим актером, отношения с матерью, первое желание, болезнь – Альмодовар никогда не погружает нож глубоко, ограничиваясь аккуратными надрезами. Возможно, все дело в том, что испанскому режиссеру тяжело дается исповедальность. Он глумится и куражится. Ирония постоянно держит мелодраму за горло, но прикосновение это настолько бережное, что в итоге не выдавливает из своей жертвы ни смеха, ни слез.
Кадр из фильма "Боль и слава"Единственное, в чем Альмодовар дает себе волю – так это в признании в любви к кинематографу. Выражает он свою любовь посредством цитирования. Даже начинается его фильм так же, как и картина о стареющей актрисе "Бульвар Сансет": зритель видит тело мужчины в бассейне. Но вода для Альмодовара сродни избушке бабы Яги – рубеж, который отделяет шероховатую реальность от идеальной гладкости вымышленного мира. И, как бы подтверждая свою страсть, режиссер показывает водопады "Ниагары" с Мэрилин Монро. Дилемма его нищего детства заключается не в том, где бы раздобыть пищу и кров, а "является ли Роберт Тейлор братом Элизабет Тейлор".
Антонио Бандерас и Педро Альмодовар на съемках фильма "Боль и слава"Кадры из мировой классики – фирменный стиль Альмодовара. Сам он называет фильм "Боль и слава" заключительным в трилогии, куда также входят "Закон желания" (1987) и "Дурное воспитание" (2004). А к концу триптиха режиссер щедрым брехтовским жестом разрушает "четвертую стену", намекая, что продолжение следует. Это дает надежду тем, кто не готов воспринимать "Боль и славу" как лебединую песнь Альмодовара, заключительную точку в его кинокарьере.
Антонио Бандерас в фильме "Боль и слава"Надо сказать, что восторги одних зрителей и неудовлетворенность других касается лишь фильма в целом. Разногласия стихают, когда речь идет об игре Антонио Бандераса. Актера долго называли "альмодоваровским мальчиком", что немного обижало кинозвезду. Но в "Боли и славе" становится понятно – именно испанский режиссер способен извлекать самую трогательную, деликатную и проницательную мелодию из этого инструмента. Еще в 1993 году в картине "Филадельфия" Антонио шокировал Голливуд поцелуем с Томом Хэнксом – сегодня объятия двух мужчин на экране выглядят вполне обыденно. Зато сцена с умирающей матерью – кадры, в которых Бандерас показал свои актерские и человеческие качества. Ведь здесь речь шла о личных и, главное, не высказанных переживаниях самого Альмодовара. "Не забывай, я – актер, я умею страдать", – говорит один из героев фильма. Бандерас не только умеет страдать, но способен облегчить страдания других.
