Эдди Редмэйн – о мюзикле "Кабаре" и съемках новых "Фантастических тварей"

В новаторской постановке мюзикла Кандера и Эбба "Кабаре" клубом Kit Kat заправляет Эдди Редмэйн

Шелковый топ, Thom Browne; хлопковые брюки, Norton & Sons; фетровая шляпа, Laird Hatters; кольцо, розовое золото, серебро, бриллианты, бакелит, Pascale Monvoisin

Неуверенная улыбка расплывается по лицу Эдди Редмэйна. "Тревожность — то, что движет мною, — тихо говорит он, — уже давно. В конце концов, мы живем только раз. И это просто катастрофа, что мне придется сыграть роль, которая всегда казалась незаконченной. Хотя если я не сделаю этого, то, возможно, всю жизнь буду жалеть".

Мы сидим в раззолоченном роскошном Fischer’s, ресторане австрийской кухни, в районе Мэрилебон в Лондоне, и обсуждаем решение Редмэйна вернуться на театральную сцену в качестве харизматичного и таинственного Конферансье в кабаре. В последний раз на подмостках Редмэйна видели десять лет назад, в "Ричарде II" Шекспира; до этого он играл в "Красном" в роли вымышленного ассистента Марка Ротко, за что получил премию "Тони". Он выбрал этот ресторан, потому что ему нравится район, — и только когда мы заказываем шницель и салат из огурцов, он осознает, насколько подходящая тут обстановка, чтобы говорить о Берлине 1929 года.

Когда в ноябре в Лондоне состоится премьера "Кабаре", Редмэйн будет играть эту роль во второй раз. Впервые в образе Конферансье он попробовал себя в 19 лет в студенческой постановке на фестивале Edinburgh Fringe сразу после того, как покинул Итон. Пьесу ставили на обшарпанной площадке под названием Underbelly. "Я не видел дневного света, стал похож на скелет, но помню, что это было захватывающе". Двадцать лет спустя его возбуждение никуда не делось. Теперь Underbelly — влиятельная продюсерская компания под руководством Эда Бартлама и Чарли Вуда, которая проводит фестивали в Лондоне и Эдинбурге, ставит успешные шоу. Это Бартлам предложил Редмэйну роль Конферансье снова. Затем Эдди спросил Джесси Бакли, звезду фильмов "Дикая роза" и "Джуди", не хочет ли она сыграть роль Салли Боулз, главной героини "Кабаре". "В Джесси жив дух анархизма", — говорит он.

Шерстяной пиджак, винтаж Tommy Nutter; хлопковые брюки, Elena Dawson (If Soho New York); фетровая шляпа, Laird Hatters

"Тут и думать было не о чем, — объясняет Бакли через Zoom из Торонто, где она снимается в фильме Сары Полли "Женщины говорят". — Это как начать с чистого листа, получить шанс вернуться в театр и словно впервые влюбиться, чего со мной не было со времен моей первой роли" — тогда она сыграла в мюзикле "Маленькая серенада" Стивена Сондхайма, режиссером которого выступил Тревор Нанн. Играя Салли, Бакли сможет опереться на личный опыт — молодой певицы, только что уехавшей из Керри в Ирландии, на работу в лондонский ночной клуб Annabel. "Это было так далеко от того места, где я выросла, — говорит она, — настоящий таинственный мир". Бакли — энтузиастка, полная энергии и преданности профессии. "Для Эдди это проект мечты, и я обрадовалась, что он подумал обо мне", — говорит она, широко улыбаясь.

Бакли и Редмэйн — поклонники творчества режиссера Ребекки Фрекнелл. Эдди видел финальный спектакль ее новаторской постановки "Лето и дым" Теннесси Уильямса в Вест-Энде в 2019 году. Они пригласили Ребекку в "Кабаре". Впоследствии Фрекнелл представила Редмэйна дизайнеру Тому Скатту, который вместе с ATG Productions и Underbelly принял решение превратить Playhouse, расположенный недалеко от Трафальгарской площади, в вымышленный клуб Kit Kat. "Я видел восхитительные постановки "Кабаре", великий фильм Сэма Мендеса, — говорит Редмэйн. — Наша работа возымеет смысл только в том случае, если мы сможем сделать что-то отличное от других постановок, что-то новое".

Когда в 1966 году на Бродвее состоялась премьера "Кабаре", зрители увидели концептуальный мюзикл. Основанный на полуавтобиографической книге Кристофера Ишервуда "Прощай, Берлин", он затрагивал такие темы, как антисемитизм и аборты, причем весьма радикально. По задумке режиссера Хэла Принса, Конферансье должен был заигрывать непосредственно с публикой, за пределами главной линии повествования — отношений Салли с американским писателем Клиффом (которого здесь сыграет Омари Дуглас). Идея Принса заключалась в том, чтобы сделать кабаре метафорой Германии, где правят нацисты, — поместив персонажей в леденящий душу исторический контекст. Фильм Боба Фосса 1972 года с Лайзой Миннелли добавил еще один знаковый элемент в эту предысторию.

Для Фрекнелл вызов в том, чтобы сохранить революционный посыл мюзикла. "Мне всегда интересно, как можно что-либо сказать по-новому, — говорит она. — Всплывает множество вещей: политика, гендер, иерархия, стереотипы, страх перед непохожестью и различиями — и как его можно использовать в качестве оружия. У Эдди нетривиальный взгляд на это".

Скатт объясняет, что выбор Редмэйна действительно вызвал беспокойство в некоторых кругах: "Эту роль исторически играли гомосексуальные актеры". Начиная с Джоэла Грея с его выбеленным лицом до притягательно опасной инкарнации Алана Камминга. (Грей и Камминг оба геи, а Редмэйн — нет.) Редмэйн на мгновение замирает, когда я говорю об этом. "Надеюсь, когда люди увидят спектакль, моя трактовка оправдает кастинг, — говорит он. — Я вижу этого персонажа метаморфом, борющимся за право существования".

"Метаморфоза — это слово, которое мы часто используем, — говорит Скатт. — И не только об Эдди. Это похоже на аллегорию времени — вечеринка в преддверии конца света". Бакли видит в этом некоторые параллели с настоящим: "Тогда, должно быть, тоже знали, что жизнь коротка, — говорит она. — Но сейчас мы отталкиваемся не от ужасов мировой войны, а от страха смерти в настоящем".

Несмотря на ограничения, связанные с COVID, у Бакли и Редмэйна был насыщенный год. Бакли провела некоторое время в своем новом доме в окрестностях Норфолка, перед съемками фильмов Алекса Гарленда "Мужчины", а затем "Женщины говорят". Этой осенью она также появится в фильме Мэгги Джилленхол "Пропавшая дочь". В случае с Редмэйном, COVID воспрепятствовал съемкам "Фантастических тварей" Джоан Роулинг как раз в тот момент, когда он должен был сниматься в третьей части. Он провел локдаун в Стаффордшире с женой Ханной и детьми — пятилетней Айрис и трехлетним Люком. "Моя жена аккуратно превращает меня в человека, который знает толк в выращивании овощей, — говорит он с явной нежностью к женщине, на которой женился в 2014 году. — Это было чудесное время, проведенное с семьей. Айрис как раз училась читать, а Люк — учился говорить. Мне очень повезло быть рядом с ними в тот момент".

Редмэйн явно нервничает по поводу своего возвращения на сцену, и его волнение нарастает: "В театре мне так везло с новыми пьесами, я получал столько удовольствия, а в кино мне везло не всегда. Я снялся в нескольких катастрофически плохих фильмах и получил ценный опыт. В театре же я всегда чувствую волшебную алхимию". Цель Редмэйна — уловить те моменты истины, из которых произрастает абсолютная честность. "Это причина, по которой я люблю то, что делаю, тот уникальный миг, когда нечто эфемерное становится реальным. Это наркотик". Он снова улыбается, возможно, представляя момент, когда его Конферансье выходит на сцену, слой за слоем разоблачает фальшь и открывает истину.

Текст: Сара Кромптон

Фото: Autumn de Wild