Журнал: интервью с Амандой Сейфрид

Aманда Сейфрид – большая любительница обниматься. Даже в наше время повальной моды на "обнимашки", когда политические оппоненты могут кинуться друг другу на шею, как бывшие однокурсницы на встрече выпускников, ее страсть к объятиям поражает. Дождливым пятничным утром в самом начале апреля я захожу в репетиционный зал театра Second Stage Theatre в Нью-Йорке. На Сейфрид черные джинсы и толстовка. Она вскакивает со своего раскладного стула и всем своим миниатюрным телом повисает на мне чуть дольше принятого. За последние пару недель я уже привык к обязательным объятиям при встрече и прощании, но в этот раз чувствую в ее приветствии какое-то особое облегчение – из разряда "слава богу, ты здесь!" – как при встрече с близким человеком.

Она третий день репетирует новую пьесу Нила ЛаБута The Way We Get By, которую ставит Ли Сильверман. До предварительных просмотров осталось меньше месяца. Сейфрид с детства снималась в телесериалах и кино, но это ее первый театральный опыт. Кто-то скажет: ничего особенного, еще одна голливудская старлетка решила доказать, что она серьезная актриса, – но для Сейфрид это серьезный шаг, учитывая ее страх перед аудиторией. Несколько лет назад ей даже пришлось пропустить пару стаканчиков для храбрости, прежде чем она смогла выйти на шоу Дэвида Леттермана, о чем тут же раструбили все таблоиды. "На самой передаче мне было весело, – рассказывает она, – но когда я позже просмотрела запись, поняла, что такое впечатление на людей производить не хочу". В конце концов она отправилась к психоаналитику, чтобы избавиться от жуткого страха перед сценой. "Всю свою жизнь я борюсь с чувством тревоги, – говорит она. – Поэтому мне непросто на репетициях. Мне страшно, но я сама этого хотела".

К счастью, речь все-таки идет не о бродвейской постановке, и ее героиня – красивая 29-летняя женщина. "Это очень разумное решение, – считает ЛаБут. – Для дебюта она предпочла выбрать что-то менее громкое, чем роль Корделии из "Короля Лира" в Центральном парке".

На репетиции Сейфрид, ее партнер по сцене Томас Садоски (талантливый театральный актер, который снимался в сериалах "Новости" и "Пощечина"), Сильверман и ЛаБут сидят за большим квадратным столом и детально разбирают каждую реплику диалога. Действие происходит наутро после свадьбы, на которой двое гостей напились и переспали друг с другом. Сейчас они работают над сценой, в которой обнаженная Сейфрид пытается заняться сексом снова и получает отказ, – и горячо обсуждают вопрос орального секса. Что может заставить мужчину отказаться от орального секса с привлекательной голой женщиной, которую он безумно хочет?

– С точки зрения предыстории, – рассуждает ЛаБут, – станет интереснее, если это будет первый минет? А если нет, то…

– Точно не первый, – перебивает его Сейфрид под всеобщий смех.

– Ладно, – отвечает ЛаБут. – На том и порешили.

Все снова смеются. Но потом, пролистав сценарий, он цитирует одну из реплик Сейфрид: "Мы уже и так набедокурили".

– Значит ли это: "Мы этого не делали прошлой ночью", – спрашивает ЛаБут, – или же: "Подожди, это уже не в первый раз, почему тогда ты останавливаешь меня сейчас?"

– Судя по тому, что они говорят о том, каким потрясающим был секс, – говорит Сейфрид, – мне кажется, что они… провели немало времени вместе.

– Другими словами, – говорит ЛаБут, – достаточно, чтобы пройтись по всем фронтам?

– Именно, – отвечает Аманда. – Ну, кроме тылов.

– Что это за тылы такие? – смеется ЛаБут.

Его называют "главным мизантропом американской драматургии". Самые известные работы Нила – пьеса "В компании мужчин" о двух бизнесменах, которые решили приударить за глухой женщиной с единственной целью унизить ее, и "Образ вещей" с Полом Раддом и Рэйчел Вайс в главных ролях, премьера которой состоялась в Лондоне. В ней он вновь говорит о любви как об инструменте жестокости. И хотя нынешняя работа ЛаБута – полуторачасовой диалог Дуга и Бет, балансирующий, по словам Сильверман, на острие иглы, – и напоминает спор, современные секс-переговоры с хитрыми отступлениями, он все же не лишает зрителя надежды на счастливый финал. "Несмотря на мнение, которое сложилось о моем творчестве, – говорит ЛаБут, – думаю, многие будут приятно удивлены. Я даю этим двоим неплохой шанс на будущее".

Когда роль отдали Сейфрид, ЛаБут решил доработать сценарий, чтобы подчеркнуть ее сильные стороны. "У Аманды необыкновенно выразительное лицо (чего стоят только ее завораживающие глаза) и спокойствие, присущее лишь лучшим кино- и телеактерам, – говорит он. – Вот так просто стоять перед публикой и раскрываться до конца? Это дар".

В полдень группа уходит на обед. Сейфрид провожает меня до лифта. "Как дела с постановкой?" – интересуюсь я. Она вздыхает и отбрасывает с лица длинную светлую прядь. "Мне от нее немного не по себе, и я пытаюсь справиться с этим чувством, – сознается она, – хотя актеру нельзя без малой толики такой неуверенности. Эти люди столько лет в драматургии, что я чувствую себя дилетанткой. И так оно и есть – во всяком случае, в этой области, которая для меня все равно что неизведанная планета".

За месяц до того прохладным мартовским днем мы встретились с Сейфрид за завтраком в ресторане Roost неподалеку от недавно купленного ею дома в Стоун-Ридже на севере штата Нью-Йорк. Ее черный джип останавливается у ресторана, она заходит внутрь, в широко распахнутых глазах – нервная энергия. С недавних пор она носит черные джинсы с высокой талией, чтобы визуально вытянуть слишком короткое, по ее мнению, туловище. Сегодня на актрисе лиловая рубашка McQ с коротким рукавом в мелкий оранжевый крестик, сапоги с меховой опушкой и черная парка, в которой не разглядеть ее фигуры. Аманда совсем не красится. Огромные серо-голубые глаза, пухлые нежно-розовые губы, алебастровая кожа. В некоторых ракурсах она напоминает Мишель Пфайффер в "Опасных связях".

Сейфрид производит необычное впечатление: она с глубоким интересом и любопытством прислушивается к собеседнику, но в какой-то момент будто теряет нить разговора и задумывается о чем-то своем. Время от времени она переспрашивает, что вы сказали три минуты назад. Друг Аманды Эдди Редмэйн, с которым они вместе снимались в "Отверженных", очень точно описывает ее: "Она, как никто другой, открыта и по-своему эксцентрична. И еще доверчива. И за этой легкостью и веселостью скрываются поразительно глубокие чувства. Это видно по тому, как она привязана к друзьям, к своему псу Финну, к семье".

Сейфрид с некоторым ужасом говорит о своей жизни, которая в последний месяц так переполнена событиями, что у актрисы не остается времени на близких. Аманда воспользовалась перерывом в съемках и вылетела из Питсбурга в Нью-Йорк, где у нее есть квартира в Гринвич-Виллидж, чтобы проведать своего пса Финна, золотисто-коричневую австралийскую овчарку; оттуда отправилась в Лондон на три дня по рабочим вопросам; затем назад в Нью-Йорк на встречу; потом в Лос-Анджелес "на получасовую съемку, в которой мне так не хотелось участвовать"; назад в Питсбург; снова в Нью-Йорк; и наконец сюда.

Через несколько дней Сейфрид летит в Париж, чтобы сняться в рекламном ролике Givenchy (она представляет один из ароматов марки) и посетить показ на Неделе моды. Личные привязанности Аманды, в особенности к Финну, – якорь в ее кочевой жизни. Она из тех, кто постоянно волнуется и переживает, в том числе и за своего пса. "Я не хочу с ним больше расставаться, – говорит она. – Наверно, потому, что знаю, что однажды его не станет. Я стараюсь об этом не думать, но в глубине души понимаю, что он уйдет гораздо раньше многих других в моей жизни".

Когда к нам подходит официант, Сейфрид заказывает омлет и гренки по-французски для своего бойфренда, актера Джастина Лонга, который ждет ее дома. Их познакомили друзья несколько лет назад, а летом 2013 года они начали встречаться. "Я подписалась на него в "Инстаграме", – рассказывает Аманда, – и меня очень развеселил один из его постов. Это была красивая фотография улитки с подписью: "Давай двиииииииигай". Она так меня рассмешила, что я решила послать ему эсэмэску". Они встречаются не так давно, но Сейфрид говорит о 36-летнем Лонге так, будто они вместе уже много лет. "Я остаюсь самостоятельной и в личной, и в профессиональной жизни. Мне кажется, так правильно. Более того, я считаю, что это замечательно, когда ты не чувствуешь себя одиноким наедине с собой". Здоровое отношение к жизни, учитывая, что оба они – актеры.

Оба одинаково трепетно относятся к своим родным. Лонг вместе с двумя братьями рос в городке Фэрфилд в Коннектикуте; Сейфрид со старшей сестрой Дженнифер – в Аллентауне, штат Пенсильвания. Ее мать Энн – врач-эрготерапевт, а отец – фармацевт. "Джастин любит гостить у родителей. И мне это очень в нем нравится, – говорит Аманда. – На прошлой неделе я была в Аллентауне, и мне совсем не хотелось возвращаться".

"Где бы ты хотела жить?" – спрашиваю я. "Здесь, – говорит она о Стоун-Ридже, – потому что я хочу детей. И хочу, чтобы они ходили в школу поблизости: тут очень хорошие школы. Я бы хотела, чтобы моя жизнь была такой же, как сейчас, только чуть меньше в ней было стресса и работы". В последнее время Аманда стала более разборчивой. Она вспоминает фильм, о съемках в котором впоследствии пожалела: "Мне предложили огромные деньги. Надо было, конечно, отказаться. Но при этом на съемках я познакомилась с человеком, который стал одним из самых близких моих друзей. И еще купила дом на гонорар. Но съемки – это как минимум два месяца непрерывной работы по 12-14 часов в день. Из-за них может рухнуть личная жизнь. И если слишком часто ошибаешься в выборе фильма, тебе перестают поступать предложения".

Свое ранчо в Стоун-Ридже Сейфрид купила в октябре прошлого года, и после небольшого ремонта Новый год праздновала уже у себя дома. Это ферма – с лошадьми, трактором и смотрителем. Когда Аманда о ней рассказывает, видно, как ей жаль, что из-за своей занятости она не может проводить на ней больше времени. Но актриса все же надеется бывать на ранчо летом чаще, особенно учитывая, что в августе она планирует устроить здесь свадьбу. "Свою?" – уточняю я. "Нет, сестры, – отвечает Аманда. – Она встречается с замечательным парнем, и это будет прекрасная свадьба – лучше, чем моя собственная. И пока все будут любоваться ею, я тихонько ускользну куда-нибудь, чтобы повеселиться". Сейфрид с большим удовольствием останется в тени – хотя бы на этот раз. "Не люблю светские мероприятия из-за шума и неестественности, – признается она, – но до сих пор радуюсь, когда надеваю вечерний наряд: он придает мне уверенности. В этом магия моды. Я обожаю Givenchy и с удовольствием ношу все, что создает Риккардо Тиши, потому что у него все модели получаются интересными".

Сестра Сейфрид Дженни старше ее на 3,5 года, живет в Лос-Анджелесе, раньше работала в области киноспецэффектов, а сейчас учится в ветеринарном колледже. "Я никогда не мечтала о сказочной свадьбе, – говорит она, – но Аманда так увлеклась этой идеей, что взяла на себя всю организацию. Это очень трогательно".

На мой вопрос, какой была Аманда в детстве, Дженни отвечает: "Она очень страстная натура. А еще импульсивная. И несдержанная, – смеется Дженни. – Очень честная, всегда говорит то, что думает. Я рада, что она сохранила эту черту. Бывали моменты, когда я начинала волноваться из-за этого, но сейчас я точно знаю, что Аманда уже не изменится. Она очень сильная личность".

Я был в восторге от "Дрянных девчонок" (Сейфрид сыграла глупую блондинку Карен, чья грудь могла предсказывать погоду) и посмотрел пару сезонов "Большой любви" (где ей досталась роль запутавшейся дочери героя Билла Пэкстона), но впервые я по-настоящему обратил на нее внимание, прочитав рецензию в The New York Times на фильм "Дорогой Джон", где Аманду назвали "изобретательной и харизматичной молодой актрисой, которая благодаря усердному труду становится кинозвездой". Возможно, я не сразу понял, что во всех этих фильмах я восхищался одной и той же актрисой, – настолько разнообразны были ее работы: она снималась в малобюджетном независимом кино, комедиях, мюзиклах, многомиллионных голливудских блокбастерах и жутких триллерах.

"Первое, что пришло мне на ум при знакомстве с Амандой, – ее роль в "Отверженных", – рассказывает Ли Сильверман. – А потом я вспомнила, что она снималась в "Мамма миа!", в "Дрянных девчонках" и во всех пяти сезонах "Большой любви". Она такая молодая, а уже столько всего успела". Сейфрид сознается, что намеренно выбирает такие разные проекты: "На самом деле это довольно бесконтрольный процесс. Сложно отказываться от ролей, потому что желание постоянно работать у меня в крови. Но именно выбор ролей и перерывы в работе позволяют выделиться на общем фоне".

В начале карьеры, до съемок в "Мамма миа!", когда она была подростком и снималась в дневных сериалах, в ее амплуа были преимущественно роли юных невинных девушек. Наверное, поэтому, когда я спрашиваю ее о первой взрослой роли, Сейфрид вспоминает эротический триллер Атома Эгояна "Хлоя". В нем она играет проститутку по имени Хлоя, которую Джулианна Мур нанимает, чтобы та соблазнила ее мужа (Лиам Нисон), однако между женщинами завязывается роман. "Я почувствовала себя такой взрослой, когда согласилась на этот проект, – рассказывает Сейфрид. – И на съемках тоже".

Благодаря "Хлое" ее пригласили сниматься в "Лавлейс", и этой ролью она гордится больше всего. Сейфрид полностью растворилась в образе Линды Лавлейс – обзавелась йонкерским акцентом, каштановыми кудрями, веснушками и сексуальной искушенностью, на которой и держался весь фильм. Детище Роба Эпштейна и Джеффри Фридмана не имело успеха в прокате, но те, кто видел фильм, продолжают говорить о нем и рекомендовать его, так что интерес к нему не угасает до сих пор. "Думаю, люди наконец дозрели до этой картины, – говорит Фридман. – Когда стало понятно, что это не чернуха". "Самое неприятное – это то, что Аманда не получила должного признания за свою игру, – присоединяется к нему Эпштейн. – У нее невероятная способность погружаться в самые темные, страшные переживания перед камерой и мгновенно переключаться с окончанием съемки".

При таланте Сейфрид большая, серьезная драматическая роль, которой она всех поразит, кажется лишь вопросом времени. А актриса тем временем снова меняет амплуа в фильме Джо Райта "Пэн: Путешествие в Нетландию" (премьера запланирована на осень), где она с безупречным британским акцентом играет мать Питера. 26 июня на экраны выходит долгожданное продолжение комедии Сета Макфарлейна "Третий лишний": плюшевый медведь решил жениться на своей человеческой подружке Тами-Линн и завести ребенка. А со спермой ему вызвался помочь его лучший друг Джон (Марк Уолберг). Сейфрид играет адвоката, которая представляет интересы мишки в суде, чтобы доказать его "человечность" и добиться права опеки над ребенком. В лучших традициях Макфарлейна это будет качественная, приличная, политкорректная комедия для всей семьи.

Сам Макфарлейн – большой почитатель таланта Сейфрид. Он вспоминает, как они вместе снимали "Миллион способов потерять голову": "Съемки проходили в феврале в пустыне. На мне было восемь курток, и все равно я мерз, как собака, а Аманда все это время стояла на пронизывающем ветру в костюме с зонтиком и ни разу ничего не сказала. В этот момент я понял, что хочу работать с ней еще и еще". Когда я говорю Макфарлейну о той самой большой роли, которая наконец вознесет ее на самый верх, он отвечает: "В "Третьем лишнем" она такая замечательная, забавная и милая, что, надеюсь, именно этот фильм и станет для нее решающим".

"Мне очень понравилось сниматься у Макфарлейна, – говорит Сейфрид. – Будто работаешь с лучшим другом, приходишь на работу каждый день, зная, что он тебе доверяет". Разговор заходит о Шарлиз Терон, с которой я познакомился, когда готовил о ней статью для журнала. Сейфрид вместе с ней снималась в "Миллионе способов…". "Если наступит конец света, я бы хотела, чтобы Шарлиз возглавила наш лагерь выживших, – смеется Аманда. – Она смогла бы поддержать наш дух. – И после недолгой паузы продолжает: – Вот если бы вы еще были знакомы с Аннетт Бенинг… Я бы очень хотела знать, какая она. Обожаю ее. Никогда не видела ее неискренней. Она не из тех, кто врет и притворяется. Она кажется такой настоящей".

Топ из крепа, декорированный аппликацией из бисера и стекляруса, Prada; трусы от купальника из эластана, Tory Burch

Недавно закончились съемки еще двух фильмов Сейфрид – комедии Джесси Нельсон "Пусть идет снег", в которой ей посчастливилось играть с Дайан Китон, Джоном Гудменом и Марисой Томей; и драмы Габриэле Муччино "Отцы и дочери", где она работала в тандеме с Расселом Кроу и Аароном Полом, который играл ее мужчину в сериале "Большая любовь". "Аманде досталась роль девушки с большими психологическими проблемами, которая страдает из-за недостатка отцовского внимания, – рассказывает Пол. – Она спит со всеми подряд, не задумываясь о чувствах, и мой герой – первый, кому она открывается. Мне кажется, это одна из лучших ее работ".

Когда я говорю Сейфрид о нашем разговоре с Полом, она расцветает улыбкой. "Он невероятно приятный человек. Съемки проходили в Питсбурге. У меня было такое чувство, будто я снова встретила бывшего парня, хотя мы никогда не были парой. Я думала: "Я же помню это тело! Помню, как ты целуешься"". Это один из парадоксов ее карьеры. В обычной жизни Сейфрид чуткая девушка с сильным характером. При этом многие ее героини излишне сексуальны, и зачастую это плохо для них кончается. "Сексуальность – совсем необязательно плохо, – считает актриса. – Это как игра, очень интимная игра. Ее исход сложно предугадать, если ты эмоционально нестабильна, или страдаешь от недостатка самоуважения, или слишком молода".

Что меня особенно восхищает в Сейфрид, это то, что в нашем мире, где все покупается и все продается, она умудряется сохранять чувство собственного достоинства и свои тайны. Например, она отказалась от предложения создать собственный парфюм, поскольку эта идея показалась ей "слишком банальной". Несмотря на приятный голос и талант композитора (на YouTube можно найти домашнее видео Аманды, где она поет под гитару собственную песню "Little House"), актриса не планирует записывать альбом. Редмэйн говорит, что она берет уроки пения "для себя. Для собственного удовольствия, а не для работы".

Недавно она мне позвонила. По телефону Сейфрид кажется одновременно опустошенной и радостной: она только что вернулась из Лос-Анджелеса, где переснимали некоторые сцены картины "Третий лишний – 2". "В кадре я в основном ругалась, – смеется она и продолжает: – Вчера Сет сделал мне замечание, с которым я не согласилась. И он в ответ сказал: "Ну хорошо. Пусть так и будет". Так что теперь у меня есть свое мнение! Так здорово".

Еще она рассказывает о пьесе – от чтения сценария они перешли к постановке. "Мы работаем на сцене, – говорит Аманда. – Проработали уже целых 40 страниц. Я практически выучила роль. – Она замолкает на мгновение. – По дороге из Лос-Анджелеса я смотрела в самолете ленту "Его девушка Пятница" и восхищалась Розалинд Расселл. Она проживает каждую свою реплику в фильме, все внимание обращено на нее. Невозможно оторваться. У меня никогда так не получалось – да, собственно, от меня этого никогда и не требовалось. Я всегда полагаюсь на инстинкт. Но теперь я понимаю, что это не актерское мастерство. Это лишь одна из его граней, и я должна развиваться дальше".

Неслучайно любимые актрисы Сейфрид – Терон, Бенинг, а теперь и Расселл – сплошь сильные, саркастичные дамы, которым ни на экране, ни в жизни не занимать смелости и уверенности в себе. Кажется, что Сейфрид, которая до сих пор выглядит гораздо моложе своих лет, хочет получить хотя бы частичку их взрослой уверенности, решительности и бесстрашия.

"Но Розалинд Расселл просто неподражаема, – говорит Аманда и о чем-то задумывается. – Я следила за ее игрой и думала: почему я не расту? Я же должна совершенствоваться! – заливается она смехом. – И думаю, у меня это выходит".