20 февраля фронтмену группы Nirvana Курту Кобейну могло бы исполниться 52 года. В честь дня рождения кумира миллионов Vogue UA рассказывает о его антимодном подходе к моде.
За короткое время, проведенное на этой планете, фронтмен Nirvana Курт Кобейн был известен не только благодаря музыке, но и благодаря своему стилю. Его безобидные, простые и неаккуратные образы стали униформой для целого поколения, а Курт Кобейн был объявлен лицом гранжа.
Возникший из пепла инди-рока и панка 1980-х годов, гранж был определен его интроспективной лирикой, гитарным и басовым звучанием, а также образами его пионеров. Любя изношенные Levi's, сидящие высоко на талии, кардиганы как будто из дедушкиного шкафа, и клетчатые рубашки – подход к одежде этих музыкантов был скорее антимодным, чем модным.
Будучи поклонником винтажных и секондхенд-магазинов, Кобейн часто заходил туда в поисках чего-нибудь дешевого, странного и интересного для взора. По необходимости, будь то защита от холодного климата штата Вашингтон или попытка скрыть закомплексованность, связанную с его телом, музыкант практически всегда прибегал к многослойности. У Кобейна мастерски получалось смешивать текстуры и цвета. Неважно, были ли это графические футболки, фланелевая рубашка, свитера крупной вязки или драные джинсы – небрежное отношение к моде придавало его образам непроницаемую крутость.
Порванные джинсы и клетчатые рубашки – то, на чем основывается стиль Кобейна. Если фланель всегда была на слуху и время от времени появлялась в обиходе модников, то с джинсами немного другая история. Кобейн всегда носил винтажные, вымытого оттенка, изношенные, пронизанные дырами, растерзанные и разорванные до чертиков джинсы. Благодаря ему и его завидному чувству небрежности они стали отличительной чертой стиля гранж и появились в обиходе модников. Еще одной спорной знаковой вещью в гардеробе музыканта были убогие, съеденные молью свитера из секонд-хенда. Любовь покойной рок-звезды к небрежному, изношенному, рваному и залатанному трикотажу не кажется странной. Критики утверждают, что ответственным за его связь с модой стоит считать Мартина Маржелу, известного поклоника не бросающейся в глаза одежды больших размеров.
Несмотря на то, что Курта изрядно раздражала мысль о том, что он являлся лицом чего-либо, в некотором смысле он умело использовал такие "звания" в своих интересах, особенно когда дело касалось личной или политической позиции. Музыкант регулярно предпочитал носить платья – часто цветочное – во время выступлений, что было особенно шокирующим, учитывая открытую мужскую природу рок-музыки до этого момента. Кобейн снова и снова доказывал, что является союзником как женщин, так и ЛГБТ-сообщества, обличая гомофобию, расизм и женоненавистничество. Кобейн не считал постыдным ношения платья, потому что женственности было нечего стыдиться. Наиболее известным случаем проявления такого видения стала обложка сентябрьского номера The Face 1993 года, где музыкант появился в чайном платье и со сколотым красным лаком на ногтях.
К 1991 году Кобейн вступил в бурную романтическую историю, вызванную героином, с Кортни Лав. Они поженились на вершине утеса на Гавайях в следующем году: она в платье, ранее принадлежавшем голливудской актрисе Фрэнсис Фармер, он в зеленой пижаме (сжимая собственный букет) – еще один модный резонанс, произведенный музыкантом. Конечно, есть что-то величественное в пижамной рубашке, когда она выполнена из итальянского шелка, но Курт Кобейн в пижаме на свадьбу определенно находится на более подрывном конце модного спектра. Говорят, Кобейн выбрал такой наряд, потому что ему было лень надевать смокинг.
В 1992 году Марк Джейкобс создал коллекцию для американского модного дома Perry Ellis, вдохновленную гранжевой субкультурой. Вопреки духу гранжа, с помощью тканей и конструкций она была поднята до стандартов роскоши. Курт и Кортни, получившие одежду из коллекции в подарок, сожгли ее, показав достаточно жесткую позицию Кобейна, которому статус модной иконы был совсем не нужен.