"Когда я была девочкой, – рассказала Миуччиа Прада Саре Мауэр из Vogue в 2004 году, – я всегда хотела быть другой, хотела делать все раньше других". Это желание непосредственно направляло Праду и тогда, когда она оказалась у руля бренда, который сделала всемирно известным с помощью своих талантов и инстинктов, а также способностью переосмыслить то, как может выглядеть будущее моды. Объявление о том, что Раф Симонс – инновационный дизайнер мужской одежды (в свое время глава Jil Sander, Christian Dior и Calvin Klein) – присоединится к Prada в качестве со-креативного директора, и две известные личности будут работать вместе – яркий пример того уникального мышления.
"Для меня важны идеи, а эстетика совершенно вторична", – заявила Прада, но именно ее эстетика изменила способ, которым мужчины и женщины хотели представить себя за последние три десятилетия, и в Симонсе она нашла идеального сотрудника. Его фламандский холод дополнит ее итальянское тепло, прагматичность – ее фантазии. Вместе они смогут бросить вызов индустрии.
Симонс, конечно, работал с Прада и ее мужем, генеральным директором компании Патрицио Бертелли, до этого –они наняли его в качестве креативного директора Jil Sander в 2005 году, когда контролировали бренд.
Хотя эти два дизайнера имеют совершенно разное происхождение, они разделяют страсть к искусству, истории и технологиям. Симонс родился в бельгийском городке Неерпельт, "деревне коров и овец", как он однажды сказал Vogue. Его мать была уборщицей, а отец – ночным сторожем в армии. Вкус Рафа воспитали его тетушки, которые жили в виллах меблированных Вернером Пантоном и Ээро Саариненом. Они подарили племяннику пожизненную страсть к эстетике середины века: это то, что разделяет Миуччиа Прада.
Она родилась в буржуазной миланской семье – компания ее отца производила газонокосилки для посадки зелени, ее элегантная мать унаследовала знаменитую компанию по производству предметов роскоши из кожи, основанную ее отцом Марио Прада в 1913 году в Милане (предприятие, изначально специализирующееся на oggetti di lusso – "предметах роскоши", которое, согласно вкусу времени, включало стекло из Богемии и нефрит с Дальнего Востока, – но в конечном итоге стало известно своим высококачественным багажом).
Прада восстала против ее воспитания на своих условиях. Она получила докторскую степень по политологии и пять лет изучала пантомиму. Она была коммунисткой, которая, как она однажды рассказала Vogue, "доставляла политические манифесты в нарядах Saint Laurent и изумрудах". Для нее дизайн одежды стал почти случайным дополнением к переосмыслению семейного бренда, который она унаследовала в 1978 году. Ей потребовалось несколько лет, чтобы отказаться от производства багажа и заняться дизайном одежды в 1988 году. Случилось это после того, как она поняла, что мода "это способ быть связанным с тем, что происходит в искусстве, дизайне, музыке – общей культуре времени". Она осуждала систему моды конца 1970-х и 1980-х годов и одежду, которая, по ее мнению, была "разработана коммерческим, а не личным образом. Казалось, что мода была предназначена для женщин, которые хотели понравиться обществу – женщин, которые были объектами". Миуччиа стала одержима униформой и идеей "одеваться как монахиня, очень спокойно, без суеты", и обнаружила, что это дает ей "большую уверенность". "Одежда всегда должна отражать ваше видение себя, – заметила она, – или то, что вы хотите изобразить, даже если это всего лишь на одну ночь".
В те ранние годы ее постмодернистский подход к дизайну часто основывался на содержании ее собственного гардероба. "Я стремлюсь к чему-то новому, – говорит Прада, – но на меня всегда влияет прошлое". "Мне интересно делать современную одежду для современных женщин, – сказал Раф Симонс Vogue в 2012 году, – но она также может быть ностальгической".
Эндрю Болтон из Института Костюма увидел много связей между работой Прады и Эльзы Скиапарелли, в связи с чем организовал выставку "Скиапарелли и Прада: Невозможные беседы" в 2012 году. Он заметил, что оба дизайнера использовали "моду как средство для провокации, противостояния нормативным соглашениям вкуса, красоты, гламура и женственности". Скиапарелли, например, говорила, что "нужно чувствовать тенденцию истории и предшествовать ей", в свою очередь Прада отметила, что для нее "важно предвидеть, куда движется мода".
Симонс не менее чувствителен к культурному духу времени. Он изучал промышленный дизайн и провел студенческую молодость в брюссельском ночном клубе Fuse, где родилась его страсть к техно-музыке и моде, и в антверпенском кафе Witzli-Poetzli, где он провел долгие ночи, обсуждая достоинства Хельмута Ланга и Мартина Маржелы с группой.
Когда Симонс занял позицию креативного директора Dior в 2012 году, он создал, как отметил Марк Холгейт, "столкновение старого и нового Парижа" в дебютной кутюрной коллекции, которая была "ошеломительно великолепной и глубоко уважающей коды Дома, установленные месье Диором около 60 лет лет назад". Сам Симонс описал свой подход к Dior как "ностальгию по будущему".
Как всегда, он искал вдохновение в музыке и искусстве. Его ослепительные ранние шоу мужской одежды для собственного одноименного лейбла пересмотрели мужскую парадигму со стройными мальчиками, одетыми в костюмы, которые, как и у Prada, часто напоминали униформу и казались слишком маленькими даже для моделей, которые шли по подиуму в такт Kraftwerk и другой электронной музыки. В Dior Симонс начал слушать пронзительно романтическую "Мадам Баттерфляй" и Paris Paris Малкольма Макларена. "Я не могу жить без музыки, – объяснил он, – и я не вижу девушку без музыки".
Прада и Бертелли подарили Милану, Венеции и Шанхаю вдохновляющие арт-пространства, в которых можно увидеть любимое искусство пары. Особенно в Fondazione Prada в Милане, где Прада работала со своим другом, архитектором Ремом Колхасом, чтобы превратить бывший ликероводочный завод в культурный фонд. "Это инструмент для поиска новых концепций и создания чего-то нового", – объяснила она, когда Fondazione был открыт в 2015 году.
Тем временем, среди близких соратников Рафа Симонса – художник Стерлинг Руби, чьи работы на холсте он перевел на текстиль для своего дебютного кутюрного шоу Dior, и чьи скульптуры были впоследствии продемонстрированы в эмпирических интерьерах флагманского магазина Calvin Klein. Также во время создания коллекций CK Симонс работал с изображениями еще одного культового американца – Энди Уорхола. Дом дизайнера обставлен вещами середины века, доставшихся ему от любимых тетушек, а также работами его друзей Руби, Джорджа Кондо и Криса Бродала, керамикой Валентина Шлегеля, Акселя Сальто, Пабло Пикассо и Поля Шамбоста (последний вдохновлял на создание некоторых ярких произведений в женской коллекции Jil Sander осень-зима 2009/2010).
Для Симонса партнерство с Prada – это возможность "взглянуть на то, как креативность может развиваться в современной системе моды". "Это новый ветер", – сказала Миуччиа Прада, когда появились новости о сотрудничестве. Это ветер, несущий обещание более творческого возбуждения от дизайнера, который ранее заявляла, что никогда не хотела "стать пленницей собственного стиля".
Текст: Хэмиш Боулз