Рок-звезда от литературы, самый титулованный украинский писатель Сергей Жадан – о своей первой пьесе, ломке без гастролей и желании иметь 40 миллионов читателей по всей стране.
Сергей Жадан назначает встречу в кнайп-клубе "Купидон" на Пушкинской. В начале нулевых "Купидон", арт-директором которого тогда был писатель Юрий Покальчук, считался любимым заведением писателей и художников – этот богемный флер там царит и сейчас. Жадана здесь знают все официанты и, похоже, посетители – пока жду его, меня дважды спрашивают: вы же к Сергею? Жадан открывает дверь ровно в полдень: в черном cтрогом пальто с приподнятым воротником, узких джинсах и Dr. Martens. На мое "спасибо, что нашли время и приехали из Харькова" самый знаменитый украинский писатель приветливо отвечает, что уважает журналистов и никогда не отказывает в интервью.
Пять романов, одиннадцать поэтических сборников, два музыкальных проекта, одна экранизация, литературные премии в Швейцарии, США, Польше и Германии, переводы на 20 языков мира – Сергей Жадан в свои 45 лет давно стал классиком. Его издатель Святослав Померанцев, президент Международной литературной корпорации Meridian Czernowitz, рассказывает, что последний роман "Интернат" переиздавали дважды. Всего в свет было выпущено 25 тысяч экземпляров, сейчас режиссер Ярослав Лодыгин работает над экранизацией книги. При такой всенародной любви и популярности Жадан лишен эгоцентризма и не страдает от звездной болезни.
В 2016 году авторитетный журнал The New Yorker опубликовал большой материал о Жадане. Статья называлась "Поэт из Восточной Украины, где все рушится", а один из ключевых тезисов был о том, что Сергей Жадан – редкий пример писателя из Восточной Европы, чьи мысли оказывают влияние за пределами его родной страны. Действительно, Жадана хорошо знают за рубежом с 2011 года. Тогда вышел его роман "Ворошиловград" — щемящая и одновременно "пацанская" история об отношениях людей на фоне рейдерства и расцвета бандитизма 1990-х. Книгу ждал международный успех: роман перевели на 13 языков мира, он получил швейцарскую литературную премию Jan Michalski Prize, рецензии на "Ворошиловград" вышли в The New York Times и The New Yorker. Популярности Жадана на Западе способствует и то, что права на издание его текстов в других странах принадлежат крупному немецкому издательству Suhrkamp. "Это высшая литературная лига", — объясняет Святослав Померанцев. Они издают Джойса, Кафку, Брехта, а среди современных авторов – Карлоса Руиса Сафо, Элену Ферранте. Если писатель в Европе говорит, что работает с Suhrkamp, значит, он лучший.
В апреле в издательстве Померанцева выходят сразу две книги Жадана: сборник поэзии "Список кораблів" и "Хлібне перемир’я" – дебютная пьеса писателя. Действие пьесы происходит летом 2014 года на Донбассе, где тогда объявили временное перемирие. Герои – колоритная семья, которая не без иронии пытается справиться с навалившимися проблемами: в их родном городе взорвали мост, и теперь нельзя перебраться с одного берега реки на другой. Бытовое и духовное, сюрреалистичное и реальное смешаны в тексте так пронзительно, что во время чтения успеваешь и посмеяться, и поплакать. "Этот материал по разным причинам не попал в роман "Интернат", — рассказывает Жадан. — Хоть пьеса и про войну, но хлебное перемирие – скорее, метафора: речь о паузах среди войны, во время которых мы можем услышать голоса живущих там людей. Мы организовали первую читку в Харьковском театре имени Т. Шевченко – сто лет назад здесь работал Лесь Курбас, мне было важно провести читку именно в этом месте".
Театр – давняя любовь Жадана. В 1990-х он, тогда еще молодой писатель, стал сам сочинять и переводить для театра. Вместе с режиссером из США Вирляной Ткач в начале 2000-х Сергей перевел пьесу "Ковбойская пасть" звезды поколения битников Патти Смит и ее мужа Сэма Шепарда.
Жадан называет Патти Смит одной из своих любимых авторов: на его рабочем столе лежит "Седьмое небо" — оригинальное издание, подарок из Нью-Йорка. "Я почему-то часто оказываюсь возле тех мест, которые связаны с Патти. Например, в Нью-Йорке это церковь святого Марка, где был ее первый поэтический вечер. Или клуб La Mama – мы как-то отыграли там 12 концертов с группой "Жадан і Собаки", а Патти не раз устраивала в этом клубе свои спектакли. В прошлом году в Берлине мы выступали на фестивале, приуроченном к 30-летию падения Берлинской стены, на день позже Патти и ее группы. После я пошел на могилу Бертольда Брехта, сделал фото и написал в соцсетях пост о свежих цветах, которые появляются там постоянно. А потом прочел у Патти, что она накануне была там и принесла свежие цветы". Как и Смит, Жадан по своей сути — битник, авантюрист и рок-звезда, только от литературы. Он легко сочетает образ жизни большого литератора и постоянные гастроли с группами "Жадан і Собаки" и "Лінія Маннергейма". В день нашего интервью музыканты презентуют "Конфіскат" — новый альбом "Лінії…". В "Купидоне" организовали вечеринку для своих. Набивается полный зал. Жадан лично здоровается с каждым гостем, пьет виски прямо из большой бутылки, много фотографируется.
"Лінію Маннергейма" Сергей Жадан и его харьковский друг, лидер группы "Оркестр Че" Олег Каданов, основали в 2017 году. Жадан называет "Лінію…" куда более цельной и музыкальной, чем "Жадан і Собаки". "Я понимаю, что "Жадан і Собаки" — проект тенденциозный. У меня всегда оставались идеи, которые хотелось выразить, но они не укладывались в формат". В "Лініі Маннергейма" Жадан — фронтмен и автор текстов, все они преимущественно о буднично-философском: друзьях и врагах, войне и любви. Формально "Лінія Маннергейма" — рок-группа, но есть у музыкантов и хип-хоп композиции. Концепция группы — говорить простым языком о сложных вещах, и для Жадана хип-хоп неожиданно оказался самым честным способом высказаться о времени и о себе. "Ну как можно не уважать Кендрика Ламара, который получил Пулитцеровскую премию? Это поэзия очень высокого уровня. Недавно мы с ребятами ездили в Авдеевку и выступали там с Ярмаком – в зале было несколько сотен подростков, и они знали слова каждой его песни. Хип-хоп – очень современная музыка: он для тех, кому важно видеть в искусстве себя".
Я все пытаюсь понять, как сочетаются рок-концерты с писательской работой, и спрашиваю: если сегодня у вас вечеринка, то вы же не встанете завтра в восемь утра, чтобы закончить текст? "Завтра встану, потому что в девять – у нас футбольный матч, — смеется Сергей. И резюмирует: — На самом деле это все один поток, который меня несет, – и концерты, и книги, и песни, и гастроли". Свой график Жадан принципиально составляет сам, у него нет ни агента, ни пресс-секретаря. Тут же открывает ноутбук и показывает: 2020 год расписан до ноября. Каждый месяц в среднем 10–15 выступлений, их география — от Мариуполя до Сиднея.
"Концерты – это огромный кайф, если ты это любишь, если общение с большим количеством людей тебя не вгоняет в стресс. Я не могу долго без гастролей – у меня ломка начинается. Как скоро? Ну месяц – это уже много". Но когда писать, если у тебя 20 выступлений в месяц? Это же нереально. "Да реально! — не мешкая отвечает Сергей. – Я пишу в дороге: в поездах, в самолетах, в аэропортах. В поезде и самолете нет интернета – это прекрасно!" Жадан пишет быстро и говорит, что относится к литературе без пафоса: "Большой разницы в том, как вы работаете над статьей, а я — над романом, нет. Нет никакого таинства, честно". За эту легкость, гибкость, энергичность Сергея обожают студенты – пожалуй, главная аудитория на его творческих встречах вот уже 15 лет.
Я помню начало 2005 года, когда 30-летний Сергей Жадан только выпустил первый роман "Депеш мод". Мне было семнадцать, я поступила на первый курс факультета журналистики Одесского университета. Началась Оранжевая революция – мы ездили в Киев и взахлеб читали Жадана. Студентам-филологам, открывшим для себя новую украинскую литературу, буквально сносило крышу от этих книг. Алкоголь и вечеринки, любовь и романтичные путешествия в плацкарте, подростковые разборки "на районе" – в своем романе Жадан описывал то, что нас окружало. От этих книг веяло жизнью. Но было еще кое-что важное, о чем позже напишут литературоведы. "Депеш мод" показал тогда поколению 17-летних, что украинский литературный язык — живой и современный.
"Я хорошо помню начало нулевых, — подхватывает Жадан. — Тогда появилось поколение русскоговорящих украинцев, которые приняли для себя украиноязычную культуру. И это касалось не только литературы. После фестивалей "Червона рута" подростки в русифицированных городах – Одессе и Харькове, Донецке и Луганске — вдруг начали подпевать "Тартаку", "Океану Ельзи" и ТНМК. Параллельно появился новый язык в литературе. Волна и сейчас не схлынула. Это любопытный феномен, о котором должны писать культурологи: судьба украинской литературы в русскоговорящем обществе. Во многом она зависит от студентов. Они поступают в университет, увлекаются украинской культурой, начинают читать, делятся своими открытиями друг с другом. Потом вырастают – и их сменяет другое поколение. Я привык к тому, что на вечерах ко мне подходят девушки 25 лет и говорят: "А я в детстве вас читала".
В мае у Жадана ожидается еще одна премьера – опера "Вишиваний" в Харькове, к которой он написал либретто. Это совместный украино-австрийский проект, над которым работает отличная команда: авангардный композитор Алла Загайкевич, режиссер Ростислав Держипильский и самый известный в мире дирижер родом из Украины – Оксана Лынив, руководитель оркестра в Граце. Главный герой этой оперы – эрцгерцог Австро-Венгрии, известный под псевдонимом Василь Вышиваный. Во время Первой мировой войны он был командиром Сечевых стрельцов и одним из претендентов на пост главы Украины, еще сто лет назад говорившим о европейском курсе для Украины. Инициатор и продюсер этой большой постановки – друг Жадана, харьковский бизнесмен и почетный консул Австрии в Харькове Всеволод Кожемяка.
"Эта опера не о прошлом. Она о времени, о вызове, о шансе, который тогда выпал Украине. Это тот мостик, который легко перебросить в современность. Мы сейчас переживаем такой же переломный момент. Важно напомнить о том историческом опыте, который у нас есть". Сергей вдохновенно говорит о премьере, которая станет, по сути, первой современной украинской оперой, и называет наше время "золотой эрой украинской культуры". "У нас никогда не было таких возможностей, как сейчас. Можно делать все что хочешь, — нет никакой цензуры. Более того, впервые в истории у нас появилось подобие культурной политики — имею в виду такие институции, как Украинский культурный фонд, Украинский институт, Институт книги".
Будущее Украины, уверен Жадан, зависит от нашего умения слушать и общаться. "Нужно больше говорить, больше открываться друг другу", — утверждает писатель, в друзьях у которого бизнесмены и художники, волонтеры и музыканты по всему миру. Все его творчество построено на общении — сейчас мы называем такие проекты коллаборациями, но Сергей готовил их, когда это еще не было трендом. В 1990-х он делал интервью со своим харьковским другом и учителем, художником Борисом Михайловым, выпускал арт-буки с Александром Ройтбурдом и Гамлетом Зиньковским, сделал перформанс "Розділові" с режиссером Ольгой Михайлюк, а сейчас готовит проект с Киевским театром драмы и комедии на левом берегу. В таких кросс-культурных проектах он видит путь к объединению страны.
"Наша проблема в том, что мы живем вроде бы в одном пространстве, но в параллельных реальностях. Я знаю об этом, потому что много езжу — вижу людей, которые меня не читали, потому что вообще мало читают, но зато знают меня как музыканта, и поэтому пришли. Это круто: фул-контакт с аудиторией дает возможность ее прощупать. Ты приходишь и говоришь: мол, я вообще-то писатель, поэт, хотите послушать? "Ну давай, читай", — отвечают. Ты читаешь, и в зависимости от того, что и как ты прочел, людям становится интересно или нет. У нас арт-среда слишком разобщенная, а мне все же хочется объединять людей. Я всегда воспринимал Украину как 40 миллионов своих потенциальных читателей — это вполне реально. Думаете, моя амбиция? Пусть будет так — это не самая плохая амбиция".
*В связи с карантином презентация новых книг Сергея Жадана состоится онлайн. Следите за новостями на странице издательства Meridian Czernowitz в фейсбуке.
Текст: Дарья Слободяник
Фото: Vasilina Vrublevskaya
Стиль: Venya Brykalin
Ассистент стилиста: Vika Filipova
Груминг: Vitalia