Высокий, широкоплечий, мужественный Тарас Цымбалюк приходит в редакцию украинского Vogue и, даже несмотря на кепку на голове и наброшенный на нее сверху капюшон, не остается незамеченным. 31-летний Тарас – один из самых популярных актеров в стране, сделавший себе имя благодаря фильму "Черный ворон" (2018–2019), экранизации одноименного бестселлера Василия Шкляра. Многие полюбили Тараса в роли строптивого Карпо Кайдаша в нашумевшем сериале Наталки Ворожбит "Спіймати Кайдаша" (2020) – сложно в Украине найти человека, который не посмотрел этот остроумный и на редкость современный сериал. В фильмографии Тараса сегодня нет проходных ролей – он славится тем, что придирчиво подходит к их выбору.
Сдержанный, рассудительный, взвешивающий каждое слово – про таких, как Тарас, говорят "настоящий мужчина". И пускай читатели простят это клише – оно здесь более чем уместно. Мужественность и собственную философию Тарас демонстрирует в Instagram, где у него больше 90 тысяч подписчиков. Со своими поклонниками Тарас Цымбалюк откровенен: в его ленте много фотографий с возлюбленной – визажистом Тиной Антоненко, фото из спортзала, где Тарас демонстрирует кубики на своем идеальном прессе, из отпуска на Бали, со съемок новых проектов – украино-польского исторического сериала "Кава з кардамоном", который мы увидим уже этой осенью. О том, какую ответственность несет популярный человек перед своим зрителем, зачем Тарас публикует в соцсетях фото своего пресса (спойлер – не красоты ради!), а также о новых проектах – актер рассказал vogue.ua
Вы только приехали со съемок сериала "Кава з кардамоном" во Львове. Я видела кадры со съемок в Соборе Святого Юра во Львове и во дворце Фредро-Шептицких – это выглядит очень эффектно и масштабно. Чем вас привлек этот проект?
"Кава з кардамоном" – сериал, который делается по стандартам качественного кино. У нас много времени на репетиции, нормальная киношная "выработка" по гриму и костюмам. Куда больше времени уделяем подготовке каждой сцены, примеркам – это все потом очень чувствуется на экране, поверьте. Снять сериал на украино-польском языке, как в случае с "Кавой…" – это авантюра, потому что его никто не купит на другие рынки, но, с другой стороны, это очень смело, и круто, что продюсеры берутся за такой материал. Плюс книга (в основе сериала – бестселлер Натальи Гурницкой "Мелодія кави у тональності кардамону" о любви юной украинки и женатого поляка в конце XIX века) классно, стильно написана и адаптирована под сценарий: мне очень понравились диалоги, и в том числе из-за них я согласился на этот проект.
Как вы думаете, с чем связана мода на масштабные, костюмные, исторические сериалы? В мире эти сериалы давно пользуются успехом – стоит вспомнить только "Аббатство Даунтон" и "Корону", а теперь и в Украине.
Недавно разговаривал на эту тему с папой, он у меня историк и литературовед, и сошлись на мнении, что эта эстетика по-прежнему интересна и насыщает зрителя. Это путешествие во времени. Ну и, конечно, здесь есть другая сторона: киношники могут многое за этим скрыть порой – и недостаток линейности сюжета, и неразработанные какие-то линии. Если в кадре сидят и говорят о кофе два красиво одетых героя в Вавельском замке – это уже эстетика, а если они о том же будут говорить в сквере, одетые в вещи из Bershka – это уже не то.
Выходит, снимать сериалы о сегодняшнем дне сложнее?
По-разному: и сложнее, и проще. С технической стороны проще, а с точки зрения сюжета сложнее, потому что нужны сильные сценаристы, которые расскажут классную историю.
Вы проходили пробы или вас утвердили без кастинга?
Я ходил на кастинг трижды. Бывает, что утверждают без проб, но это не тот случай. Надо было надеть на меня рясу и понять, как я выгляжу в образе человека, принявшего целибат. Это не самая обычная и повседневная для меня история (герой Тараса – семинарист Андрей, брат главной героини Анны в исполнении Алены Лавренюк. – Прим. ред.).
Как вы искали ключ к этой роли?
Почитал, как католики принимают этот обряд, как живут с этим и, главное, как живут их семьи, – чтобы понять, как смотреть на противоположный пол, к примеру. Плюс я много читал о наших локациях. Например, несколько важных сцен мы снимали в Соборе Святого Юра во Львове – я исследовал, как там проводят обряд посвящения в целибат. Кстати, во время съемок мне проводили обряд настоящие католики, то есть фактически я принял целибат. Актер на площадке в тот момент был я один, а остальные были священниками. И мне даже было страшно в какой-то момент: у меня есть моя вера, и я не знаю, а можно играться в такие серьезные вещи?.. Но, с другой стороны, я актер, это моя работа.
В одной из сцен я читал молитву, эхо звучало на весь собор – и я не мог сосредоточиться на тексте молитвы, потому что вокруг была такая мистика, что мурашки шли по телу
Сколько сейчас у вас проектов одновременно в работе?
Три сериала: "Крепостная", "Неверная" и "Кава з кардамоном". Часто со съемок одного проекта я еду не домой, а на поезд – и во Львов, на съемки "Кави..."
Сколько вы можете работать без выходных?
Самый пик был два года назад, когда мы снимали одновременно два больших проекта – "Черный ворон" и "Спіймати Кайдаша". Тогда подряд было две дневных съемки, две ночных – получается, я не спал двое суток, и в том месяце был один выходной. Сложно, но я получил удовольствие от этого периода. Снимали непростые сцены – в одной из них я копал могилу отцу, на улице минус 10, еще и поставили киношный дождь… Было непросто морально и физически. Но сейчас я об этом вспоминаю не как об изьяне профессии, а как классном опыте.
Вы очень активны в соцсетях, делитесь личной жизнью. А есть что-то, чем вы не готовы делиться, что хотите оставите в тайне?
Много чего я не готов показывать. (Смеется). Наверное, все то, что я готов показывать, я показываю. Я не люблю писать большие посты и попсовые истории, которые публикуют так называемые лидеры мнений – про "топ 5 любимых фильмов" или "топ 5 мест, куда поехать этим летом". Это не мой формат. Но, с другой стороны, мне комфортно делиться фотографиями с Тиной, или рассказывать о том, как я качаю пресс, или куда поехал отдыхать, – в этом есть честность.
А публиковать фото своего пресса – это пиар-ход или вы от души делаете?
Мне нравится писать про спорт. Для меня в этом есть особый смысл: долгое время я был совсем в другой форме – откровенно говоря, я был даже не худым, а субтильным, несуразным (показывает фото на пятом курсе института – на них, действительно, другой человек. – Прим. ред.). Я весил на 45 килограммов меньше и вел совсем другой образ жизни... Лет пять назад я все-таки одумался, взялся за себя, начал заниматься спортом – и стал писать об этом. И постепенно увидел, что люди в ответ начали делиться своими историями: мол, я бросил курить, пошел в зал. И я понял, что мой опыт кому-то помог, что я мотивирую людей.
Как реагируете на критику в интернете?
Прекрасно. Классно, что все люди разные, и у каждого есть свое мнение. При этом я понимаю, что мало кто видит ситуацию под таким углом, как вижу ее я, изнутри, поэтому я спокойно отношусь к замечаниям.
Часто отказываетесь от проектов, которые не слишком нравятся?
Да. Сейчас на лето было несколько мыльных опер, от которых я отказался. Потому что прочел сценарий и понял, что от всех этих клише в духе "я люблю тебя – я от тебя беременна" мне плохо. Продюсеры говорят: Тарас, возможно, вы хотите более высокий гонорар? Но дело не в гонораре.
У вас был период в жизни, когда не получалось, когда вас не звали на съемки?
Да, конечно, и довольно долгий – года два после окончания института, так точно. Я чем только тогда не занимался – работал кальянщиком, стюартом на стадионе, ходил по подиуму на показах Залевского, снимался в массовке, ну везде. Но в кино не приглашали. Мне было очень обидно – я был на грани, если честно. Но мне хотелось испробовать все шансы – потому что родители платили за мою учебу в институте Карпенко-Карого, я учился на контракте, и не мог позволить себе вернуться в Корсунь ни с чем. Мне не хотелось признать, что вот, мол, я, парень из маленького города, выбрал такую экзотическую по меркам этого места профессию, и прогорел – и надо было становиться юристом, как все.
Ну, слушайте, у всех должны быть истории, как у Брэда Питта, который приехал в Лос-Анджелес за голливудской мечтой и поначалу раздавал рекламные букеты какой-то бургерной в костюме цыпленка
Да-да! (Смеется.) Но тогда, лет 10 назад, и в кино в Украине ситуация была очень шаткая. Везде снимались московские актеры, собственных проектов почти не было.
После этого у вас случился взлет, вы много снимались и продолжаете сниматься в исторических проектах. Но тут есть обратная сторона – как не стать заложником амплуа?
У меня есть хитрость – я меняю внешность. Когда я вижу, что у меня есть "окно", я звоню продюсерам следующего проекта и предлагаю: а давайте я отпущу волосы, или усы, или давайте я буду лысым?.. Как писал Станиславский, от внешнего идет внутреннее, и ты начинаешь совсем по-другому себя чувствовать. Это помогает. Зато теперь я понимаю, почему в юности меня никуда не утверждали. Я тогда сам не знал, кто я. Не знал, что у актера должен быть типаж, что для того, чтобы чувствовать себя уверенно на пробах, нужно быть уверенным в своем внешнем виде. Я не знал, что, когда тебе присылают текст, и действие происходит в офисе, на пробы хотя бы нужно надеть сорочку и пиджак – чтобы режиссер видел, чтобы ты можешь жить в этих предполагаемых условиях. Сейчас все иначе, конечно, – в чем бы я ни пришел на пробы, люди в принципе знают мои возможности.
А сложно говорить "нет"?
Да, отказывать тяжело, чисто по-человечески. Я старался приучить себя к этому, говорить "спасибо, но не предлагайте мне это, пожалуйста". Я верю, что делать это нужно, – чтобы держать свою фильмографию в "чистоте".
Давайте поговорим о "Спіймати Кайдаша". Я давно не помню такого ажиотажа вокруг украинского сериала – его смотрели все, и люди постарше, и хипстеры, которые в основном, как принято считать, телевизор не смотрят. В чем его сила?
Крутой сценарий, крутая история. Его автор и режиссер Наталка Ворожбит – гений нашего времени, без преувеличения. И тут дело не только в "Спіймати Кайдаша" – напомню, что она также написала сценарий к "Киборгам". Повесть Нечуя-Левицького – это одна из первых книг, которая меня заинтересовала в школе, и читать которую мне прям было смешно. И это было удивительно – ведь мы, пацаны, тогда играли в футбол и тусовались во дворе, и даже подумать не могли, что будем кайфовать и смеяться от произведения из списка школьной литературы. В повести очень самодостаточная фабула, которую Наташа только подкрепила, перенеся действие в наши дни
Наталка много рассказывала о создании сериала и о том, что актеры очень многое привнесли в то, как говорят персонажи, какие словечки употребляют. Это правда? Что вы конкретно привнесли в своего персонажа Карпо?
Здесь многое. Я рос в Корсуне, а место действия нашего сериала – это Богуслав, в 20 километрах от Корсуня, то есть это моя родина, по сути. В юности я знал очень много парней, которые могли бы стать прототипами моего героя, да и других тоже. (Смеется). Это пацаны, которым выбивают зубы, и вместо выбитых они ставят золотые. Я говорю, мол, зачем, а они отвечают: ну это круто, как золотая цепочка! Я все это видел, все это знал, поэтому мой герой мне понятен. Но когда меня спрашивали, хотел бы я быть похожим на Карпо, он же мачо, я отвечаю "нет" . В 100 километрах Киев, вузы, институт Шевченко, а ты сидишь в 30 лет на шее у матери и машины чинишь
Феномен этого сериала в том, что, смотря его, ты словно подходишь к забору, за которым живет обычная семья, и наблюдаешь за ними. Это реально сцены из жизни – там все живое. Это очень важный социальный сериал: он о том, что люди часто не слышат друг друга. Семеро героев, все живы и здоровы, но никто не может договориться между собой, у каждого своя правда.
Инструмент актера – это его психофизика, эмоции, по сути. Что вам помогает быть в гармонии?
Мне нужно, чтобы все было хорошо в семье. Плюс ясный ум, плюс нужно отдыхать, но в меру, потому что я все-таки должен нормально выглядеть и хорошо себя чувствовать. (Смеется). Мне нужно по всем фронтам себя контролировать. Недавно на съемках "Крепостной" мне сломали нос, но если бы это случилось на дискотеке, то я бы заплатил штраф, – такой у меня контракт. Когда я езжу в горы кататься на лыжах, то стараюсь быть аккуратным и езжу на зеленых горках, хотя раньше гонял на черных…
Сложнее всего даются съемки, когда нужно сначала смеяться, а через пару минут плакать. Недавно так было на съемках "Крепостной". Мы с моей партнершей Олесей Жураковской сначала смеемся, а через минуту снимают трагичную сцену, и я рыдаю, кричу, а следующая после этого сцена – и мы снова смеемся. Дайте актеру полчаса отдохнуть, говорит режиссер – такие каскады даются тяжело. После таких съемок я прихожу домой, все раздражает. Но я стараюсь, чтобы мое раздражение не распространялось на близких, которые вообще ни в чем не виноваты. В таких случаях я молчу и играю в компьютерные игры, чтобы отвлечься. (Смеется).
Текст: Дарья Слободяник