Почему возвышать дурной вкус – модно
Найти прелесть в дурновкусии – самый смелый жест современного эстета, считает Татьяна Соловей.
Лебеди из велосипедных шин в палисадниках Киева, участвующих в конкурсе на лучшую клумбу. Матрешка с лицом казака. Журнал "100 завидных невест". Туфли на платформе как офисный дресс-код. Ансамбль "Песняры" с афишей в березках. Парк "Межигорье" с псевдоантичными статуями и садом камней, перетекающим в версальскую геометрию. Салон свадебных платьев в подземном переходе. У некоторых вдумчивых людей желание устроить марш против всего мира может возникнуть из-за одного только лебедя. Противоядие есть. Нужно, как мантру, повторять спасительную для нервных эстетов формулировку, озвученную Сьюзен Зонтаг в 1960-х годах в ее "Заметках о кэмпе": "Так плохо, что хорошо".
Для объяснения термина обычно вспоминают контекст (вкус кэмп был распространен в гей-сообществах, культивирующих наигранную, гипертрофированную женственность), а также французское происхождение термина (se camper – "принимать позу чрезмерной манерности"). Кэмп помогает распознать эту позу и наслаждаться ее искусственностью – как бы чудовищно она ни выглядела.
"Кэмп родился как опознавательный знак в кругу интеллектуальной элиты, уверенной в своем рафинированном вкусе настолько, чтобы посчитать себя вправе пересмотреть то, что вчера воспринималось как дурной вкус, и переоценить неестественное и чрезмерное", – писал Умберто Эко в "Истории уродства", интерпретируя заметки Зонтаг. Она же предлагала считать кэмп современной формой дендизма. Фланирование по улицам и лорнирование прохожих, демонстрация тщательно подобранного наряда – это дендистское пижонство стало общим местом. Тем более сейчас: чудо streetstyle можно сотворить при наличии смартфона и аккаунта в "Инстаграме".
Современное позерство – умение возвысить дурной вкус при помощи ироничного взгляда и эрудированного мозга, который подбрасывает цитаты и окружает что-либо кэмповое множеством смыслов. Все плюются, а ты уже нашел красоту в концертах Олега Винника. В пасхальном наряде в церкви – колготки в сетку, кожанка и леопардовое платье – увидел иное измерение подиумнoго тренда. Умилился комплекту недорогого кружевного белья как примеру демократизации моды.
По рецепту кэмпа делается передовая современная мода: он переводит радикальные, пограничной эстетики вещи – босоножки с колготками, браслеты из столового фарфора, сувенирные свитшоты, подделки – в fashion. Теплый взгляд на гопников – это кэмп. Стилизация под них в современных коллекциях – расшатывание правил, необходимое для жизни модной системы. Так, сотрудничество Гоши Рубчинского с Burberry в коллекции весна-лето – 2018 могло бы показаться фатальным для бренда. Все восемь образов, внедренных в мужскую коллекцию, напоминали о тех самых футбольных фанaтах, из-за которых бренд стремительно терял репутацию в 90-х. Современные chavs (гопники на британском сленге) версии Рубчинского были верно стилизованы и призваны в коллекцию, чтобы оживить падающие продажи.
Капсульная коллекция, выпущенная Gucci совместно с испанской художницей Coco Capitán, поступила в продажу в конце июля, – это ассортимент раскладок с контрафактами вроде сумок на пояс или футболок с крупным логотипом. Введение такого ассортимента в коллекцию почтенного Дома – остроумная выходка на тему подделок и пример общей избыточности стиля, которые креативный директор Алессандро Микеле сделал новым стилем Gucci. Иван Фролов, который поставил подиум для стриптизерш для своего первого взрослого показа два года назад, нашел обнаженные эмоции в пошлости. Обладатель премии LVMH Prize 2017 Марин Серр победила с коллекцией, замешенной на спорте и мусульманском костюме, которую посвятила сирийским эмигрантам.
Кэмп – это взгляд натренированный и любовный. Ему, к примеру, знакомы пропорции классической живописи и модернистские игры с формой. Но в сельском наивном рисунке, неправильном по всем фронтам, честном и от души захламленном цветами и лебедями, он также может разглядеть красоту. Ее не увидит тот, кто красит стену под мрамор в киевском Доме писателя. Вкус кэмп поможет взглянуть на такую стену как на пример искреннего желания сделать красиво и под старину.
В 90-х в обиход кинокритиков вошло понятие "паракинематограф". Академический и серьезный интерес к нему возник благодаря распространению концепции кэмпа. Слово впервые использовал Джеффри Сконс в 1995 году в статье для британского журнала Screen – для описания плохо сделанных фильмов. Он предлагал смотреть на них сквозь призму иронии. Так можно любоваться бесконтактной дракой в болливудском кино или родной бабушкой, которая комментирует диалог из турецкого сериала между озабоченным злодеем и девушкой чистейшей души.
В моде аналогичного термина – вроде "парафешен" – не существует. Он бы подошел для описания ассортимента сомнительных магазинов, которые поставляют женскую одежду слишком открытого и в чем-то гаремного вида, любимую восточными гостями столицы. Или для сделанных в Китае вышиванок, шеренгами представленных в больших супермаркетах и в праздники – на жителях города. Разумеется, пытаться ввести термин в этой заметке – серьезный шаг, который спасает лишь хихиканье над жанром провинциальной критики. При этом примеры все равно остаются.
Безопасно и даже приятно их не замечать. Но, как шутит один мой знакомый, мы можем опасно засидеться в прекрасном мире и не заметить, как вокруг все изменилось. Так когда-то засиделись в Серебряном веке, а после оказалось, что жизнью теперь заправляют люди в портупеях, ковер в парадном сняли и ходят по лестнице в калошах. Или по другую сторону Атлантики: увлеклись идеей победившей демократии, и вдруг пришел новый президент – и рассказал женщинам и мексиканцам, где их место.
Один из важных кэмп-художников в Украине (а по мнению многих иностранных изданий, и в Европе) – Михаил Коптев, с его цирком эротической моды "Орхидея". Бунтарские перформансы с полуголыми неформатными моделями в китчевой смеси одежды и мусора Михаил начал устраивать в родном шахтерском Луганске в 90-х. Благодарность местных зрителей за вызов привычным нормам творец по-настоящему прочувствовал в 2015-м, когда показался на Киевской биеннале. Теперь собирает полярно противоположные комплименты на выставке "In Progress. Дресс-код Украины эпохи независимости" в "Мыстецком Арсенале". "Это треш. В 90-х работали приличные дизайнеры – в Доме моделей, к примеру", – ища глазами собеседника для полемики, негодует посетительница. Ее речь кажется особенно выразительной, если немного масштабировать картинку. За спиной говорящей – золотой мужской комбидрес (напоминающий купальник Бората) с вышивкой блестками на гениталиях из архива "Орхидеи". Чистый, искрящийся кэмп.
Читайте также:
Короткий метр: Веня Брыкалин об обнаженных коленках на мужских Неделях моды
