До Vogue UA Conference 2023 залишилося
SOLD OUT

Журнал: мода VS музеи

Яна Мелкумова-Рейнольдс – о непростых отношениях между модой и музеями

"Лучший музей на свете!" – подписывает в "Инстаграме" фотографию из своего итальянского путешествия моя подруга, fashion-редактор и отчаянная модница. На снимке – бесконечные ряды туфель, скомпонованных по цвету: десятки зеленых пар сменяют дюжины красных. Вопреки тому, что вы могли подумать, фото действительно сделано в музее: это флорентийский Museo Salvatore Ferragamo. На снимке моей знакомой – постоянная экспозиция архивных экземпляров из первых коллекций марки. Однако, помимо этого, в музее проходят и по-настоящему интересные временные выставки, многие из которых мастерски вписывают моду в социокультурный контекст.

Экспозиция Jean Paul Gaultier в Grand Palais, Париж, 2015
Экспозиция Jean Paul Gaultier в Grand Palais, Париж, 2015

Платье Martin Margiela, осень-зима – 1990, на выставке Mode d’ici. Cr?ateurs d’ailleurs в Музее иммиграции, Париж, 2015
Платье Martin Margiela, осень-зима – 1990, на выставке Mode d’ici. Créateurs d’ailleurs в Музее иммиграции, Париж, 2015
Платье Ala?a, осень-зима – 1981, на выставке Ala?a в музее Galliera, Париж, 2014
Платье Alaïa, осень-зима – 1981, на выставке Alaïa в музее Galliera, Париж, 2014
Экспозиция Viktor & Rolf в галерее Barbican, Лондон, 2008
Экспозиция Viktor & Rolf в галерее Barbican, Лондон, 2008

Музеи и мода давно пытаются построить отношения. На протяжении многих десятилетий эти попытки никто не воспринимал всерьез, а некоторые и вовсе порицали: храмы искусства и культуры, по мнению многих критиков, не место для такого фривольного и поверхностного явления, как мода. В прошлом году кураторы Эми де ла Хэй и Джудит Кларк, когда-то работавшие в лондонском Музее Виктории и Альберта, выпустили изумительную книгу "Модные выставки: до и после 1971 года" (Exhibiting Fashion: Before and After 1971), в которой подробно разбирают историю этой непростой любви. В ней они описывают, как кураторы в середине ХХ века отказывались принимать в музейные коллекции вещи, которым меньше 50 лет (и таким образом прошляпили несколько ценнейших дизайнерских предложений из частных гардеробов великосветских дам, за которые сегодняшние кураторы продали бы душу); как музеи долгое время воспринимали одежду исключительно как форму существования интересных тканей и поэтому собирали только вещи, сделанные из ценных материалов, – в результате такой политики сегодня в коллекциях много парадных костюмов, принадлежавших аристократии и королевскому двору, но почти не представлена повседневная одежда обычных людей, которая особенно интересует историков моды; как потребовалось несколько незаурядных личностей, чтобы превратить fashion-выставки в полноценные арт-проекты, и так далее.

Потребовалось несколько незаурядных личностей, чтобы превратить fashion-выставки в полноценные арт-проекты

По мнению де ла Хэй и Кларк, два человека, изменившие подход к курированию выставок одежды, – это легендарная Диана Вриланд, которая, покинув пост главного редактора американского Vogue в конце 1960-х, стала креативным директором Института костюма при нью-йоркском Метрополитен-музее, и фотограф Сесил Битон, в 1971 году организовавший выставку под названием "Мода: антология" в лондонском Музее Виктории и Альберта. До этого fashion-выставки (а было их совсем немного) подпадали под "несерьезную" категорию "Декоративно-прикладное искусство" и представляли собой ряды безликих манекенов в исторических платьях, расположенных в хронологическом порядке и с пространными подписями. По большому счету одежда на этих выставках мало отличалась от черепков античных амфор под стеклом в исторических музеях: главной ее задачей было продемонстрировать стадию развития ремесла (в данном случае – ткацкого) в определенный исторический период.

Вриланд и Битон же стали первыми кураторами, попытавшимися увязать одежду с человеком, которому она принадлежала, и "вскрыть" связанные с ней эмоции. Поэтому визуальным и сенсорным элементам выставок они уделяли не меньше внимания, чем содержанию. Так, Битон выстроил для своего проекта головокружительные декорации сродни тем, которые он обычно использовал для съемок, и заказал десятки разных манекенов – худых и толстых, с волосами и без, традиционных и футуристических – для демонстрации одежды из гардеробов разных людей. "Мода не существует в отрыве от тела и телесных идеалов" – таков был посыл многих кураторов, но Битон первым сумел выразить его с помощью визуальных элементов.

Экспозиция
Экспозиция "Китай: Зазеркалье" в Метрополитен-музее, Нью-Йорк, 2015

Экспозиция
Экспозиция "Главные модные столицы" в FIT, Нью-Йорк, 2015, с моделями украинских дизайнеров Антона Белинского и Анны Коломоец

Уникальность выставки Битона состояла еще и в том, что на ней были представлены в основном современные ему вещи. После этого и музеи, и дизайнеры стали относиться к коллекционированию современной одежды гораздо серьезнее: дизайнеры озаботились созданием полноценных архивов, а музеи – отделов, занимающихся поиском вещей, которые войдут в историю дизайна. Процесс переосмысления кураторских практик занял много времени: первым музеем, практически целиком посвященным современной моде, стал антверпенский MoMu, открывшийся через 30 лет после выставки Битона. Его глава Линда Лоппа – человек с огромным опытом работы в модной индустрии, но без музейного прошлого, а сценограф Боб Ферхелст раньше работал в области визуального мерчандайзинга. Вероятно, именно поэтому выставки в MoMu настолько злободневны и перекликаются с витринами лучших магазинов и модными дефиле. Впрочем, сегодня уже не только в MoMu: например, на выставке Jean Paul Gaultier, которая уже много лет гастролирует по миру и в момент написания этой статьи проходит в Grand Palais в Париже, манекены разговаривают с посетителями и друг с другом, смеются и двигаются по мини-подиуму в том же порядке, в котором они выходили на показах Готье.

Платье Marguerite, лето 1929, на выставке Jeanne Lanvin в музее Galliera, Париж, 2015
Платье Marguerite, лето 1929, на выставке Jeanne Lanvin в музее Galliera, Париж, 2015
Экспозиция Alexander McQueen: Savage Beauty в музее Виктории и Альберта, Лондон, 2015
Экспозиция Alexander McQueen: Savage Beauty в музее Виктории и Альберта, Лондон, 2015

Шляпа Эльзы Скиапарелли, весна-лето – 1937, на выставке Mode d’ici. Cr?ateurs d’ailleurs в Музее иммиграции, Париж, 2015
Шляпа Эльзы Скиапарелли, весна-лето – 1937, на выставке Mode d’ici. Créateurs d’ailleurs в Музее иммиграции, Париж, 2015

Если fashion-выставки середины XX века были слишком сфокусированы на истории тканей и в конечном итоге скучны для большинства людей, то сегодня в них слишком размыты границы между музейными практиками и обычаями индустрии. В этом многие критики видят проблему: выставки, посвященные ныне живущим и работающим дизайнерам, по их мнению, своими визуальными и нарративными приемами часто напоминают магазины (словно их основное намерение – не рассказать о том, какое место дизайнер занимает в современной культуре, а вызвать у посетителя желание потратиться на его вещи), таким образом превращая музеи в коммерческих посредников. Однако это работает и в обратную сторону: как музейные выставки заимствуют ноу-хау у индустрии, так и индустрия заимствует у музеев. Например, в презентации дизайнера Томаса Тейта на последней ярмарке Pitti явно был использован музейный подход к одежде, и выглядела она гораздо интереснее, чем коммерческие презентации коллекций. И чем больше будет выставок, посвященных моде, в музеях, тем интереснее станут модные магазины и ярмарки.

Кроме того, в музеологии моды в последнее время появилось новое интересное течение: самые прогрессивные кураторы уделяют внимание не только вещам, представляющим интерес с точки зрения истории или дизайна, но и частным гардеробам обычных людей, причем целиком. Так, на выставке "Обувь: удовольствие и боль", которая сейчас проходит в Музее Виктории и Альберта, представлены несколько частных "коллекций" обуви. Для них кураторы выстроили специальные шкафы; в некоторых случаях "коллекции" принадлежат модницам и состоят в основном из лодочек Manolo Blahnik и безумных босоножек Nicholas Kirkwood, в других же представляют собой самые, казалось бы, заурядные ряды поношенных кроссовок брендов масс-маркета. В ноябре в парижском Musée Galliera будут показывать гардероб известной парижской модницы и мецената (как дягилевских балетов, так и научной деятельности Марии Кюри) графини Элизабет Греффюль, в котором отметились главные кутюрье начала ХХ века.

Однако, с точки зрения будущих историков моды, даже скромный гардероб имеет огромную ценность именно как коллекция: в совокупности вещи в любом личном комоде – например, в вашем – могут рассказать гораздо больше о периоде социальной и культурной истории, в который довелось жить владельцу комода, чем любая книга или фильм. А именно в этом в конечном итоге заключается суть музеев – да и моды тоже, даже если мы склонны об этом забывать.

Не слідуй за модою — відчувай її

Підписатися

Ще в розділі

Популярне на VOGUE

Продовжуючи перегляд сайту, ви погоджуєтесь з тим, що ознайомилися з оновленою політикою конфіденційності, та погоджуєтесь на використання файлів cookie.