До Vogue UA Conference 2023 залишилося
SOLD OUT

Тренд: новое викторианство

О том, какие открытия несет новое викторианство, рассказывает Яна Мелкумова-Рейнольдс

Недавно мне посчастливилось взять интервью у Дэниела Рэдклиффа – того самого, который бывший Гарри Поттер, а ныне один из самых высокооплачиваемых молодых актеров в мире. Этой осенью в прокат выходит фильм "Франкенштейн", в котором у него большая роль. Сцены из фильма, которые мне довелось увидеть, – мечта приверженца стиля стимпанк: трубы заводов, смог, массовка в черных цилиндрах и рединготах… Рэдклифф отметил: "Хоть это и историческое кино, трудно не заметить параллелей между Лондоном, показанным в нем, и Лондоном сегодняшним: те же огромные рекламные плакаты, заполняющие публичное пространство, – они начали появляться как раз во времена Шелли (автор оригинальной книги "Франкенштейн, или Современный Прометей". – Авт.); тот же заполняющийся все новыми высокими зданиями горизонт – и то же ощущение, что в мире происходит нечто захватывающее и немного пугающее".

Thom Browne
Thom Browne

Givenchy
Givenchy
Alexander McQueen
Alexander McQueen

Этим "захватывающим и пугающим" была, разумеется, индустриальная революция. Она началась за пару десятилетий до того, как королева Виктория вступила на трон, но в основном пришлась как раз на Викторианскую эпоху. Рэдклифф не первый, кто проводит аналогии между тем периодом и современностью, то есть эрой информационной и биотехнологической революции: и тогда, и сейчас в воздухе витало ощущение, что человеческий разум вот-вот окончательно победит природу, и чувствовался страх по поводу возможных последствий (плоды этого страха в викторианские времена – монстры и говорящие женщины-куклы в готической литературе, а в современной поп-культуре – киборги в кино). Кроме того, и тогда, и сейчас привычные социальные разграничения размывались, что тоже порождало замешательство и неприятие со стороны консерваторов: в викторианские времена это были разграничения классовые (например, в больших городах представительницы рабочего класса – гризетки, модистки и прочие – взяли моду одеваться в черные платья, практически неотличимые от тех, которые днем носили аристократки), а в наши – гендерные; и так далее.

Поскольку мода крайне чувствительна к таким социальным веяниям, неудивительно, что на подиумах все чаще мелькают цитаты из викторианского костюма и неоготики; популярность сериалов про Шерлока Холмса и Пенни Дредфул тоже явно сыграла роль. Но наступающий сезон превзошел все предыдущие по количеству этих цитат: воротники-стойки и рукава-буфы, пелерины, цилиндры, черное и белое кружево, бархат и прочие атрибуты, достойные исторических фильмов, присутствовали почти во всех ключевых показах осень-зима – 2015/2016 – от Givenchy и Alexander McQueen до Alberta Ferretti и Marc Jacobs.

Кадр из сериала
Кадр из сериала "Больница Никербокер"

Однако викторианские мотивы в моде – это не только силуэты, цвета и материалы, но и менее уловимые детали, которые отсылают к середине и концу позапрошлого века не визуально, а концептуально. Например, в модных медиа последние пару сезонов царят образы тела, не вписывающегося в привычные рамки: странного, больного или колонизированного объектами, машинами и прочими чужеродными элементами. Фотографии Виктории Модесты, певицы с кукольной внешностью и дизайнерским протезом на левой ноге, в минувшие месяцы облетели все глянцевые журналы; на показе проекта FTL MODA на Нью-Йоркской неделе моды фигурировали модели в инвалидных креслах; у Maison Margiela дефилировали гротескные горбуньи-хромоножки; у Givenchy лица моделей были заселены металлическими украшениями, а у Hood by Air – и вовсе деформированы устройствами вроде намордников, которые не позволяют закрыть рот.

Все эти мотивы берут начало в Викто-рианской эпохе. К пирсингу (особенно на причинных местах), по слухам, питал слабость муж королевы Виктории принц Альберт, а также викторианские доктора, рекомендовавшие женщинам прокалывать соски, чтобы облегчить кормление. Нестандартные, деформированные тела завораживали викторианцев настолько, что "цирки уродов" в ту эпоху стали одним из главных развлечений, а сатирический английский журнал Punch в 1847 году высмеял страсть своих современников к "ужасному в телесности". Наконец, размывание границ между живым и неживым, органическим и неорганическим – одна из важнейших тем в культуре времен технической революции, когда машинный труд начал стремительно вытеснять человеческий. Английский литературовед Дороти ван Гент как-то заметила, что в основе миросознания Чарльза Диккенса – главного писателя Викторианской эпохи – лежит "постоянная подмена живого тела неживым объектом"; искусственная нога Модесты и пластиковые рты у моделей Hood by Air – почти идеальная иллюстрация этой идеи.

Undercover
Undercover
Maison Margiela
Maison Margiela
Перформанс певицы Виктории Модесты на показе Grinko, осень-зима – 2015/2016 на Неделе моды в Милане
Перформанс певицы Виктории Модесты на показе Grinko, осень-зима – 2015/2016 на Неделе моды в Милане
Кадр из сериала
Кадр из сериала "Бульварные ужасы"

Кроме показов последнего сезона, в концепцию "нового викторианства" вписывается набирающее обороты модное течение Health Goth. Онлайн-сообщество с таким названием появилось почти два года назад, но слава о нем разошлась недавно, после публикаций интервью с его создателями в важных журналах вроде Vice и The Guardian и появления этого словосочетания во всех основных тренд-отчетах. В основе его эстетики – черно-белые ансамбли, спортивные ткани, страсть к бионическим протезам и телесным модификациям, а также, что логично, коллекции Александра Вэнга и Hood by Air. Музыкант Уайат Шеффнер, близкий к основателям комьюнити, в своем блоге заметил, что приверженцев этого стиля завораживают прежде всего "механизированное тело и киборгочеловечность". Ни слова в простоте, но общий посыл ясен – и опять-таки крайне близок к викторианскому.

Очевидно, что новое викторианство уходит корнями глубже, чем большинство сезонных трендов: современные страхи и чаяния, как и говорил Рэдклифф, по ряду причин очень близки к тем, которые люди испытывали во времена индустриальной революции, и ситуация вряд ли изменится в ближайшее время. Более того, если вдуматься, важнейшие тенденции в авангардной моде последних десятилетий – от киберпанка и гранжа до того же Health Goth – в некотором смысле тоже примеры нового викторианства, пусть и подстроенного под современные эстетические каноны. Остается перечесть Диккенса, пополнить гардеробы черно-белыми кружевами (или спортивными сетками в духе Health Goth) и постараться поменьше бояться будущего: как мы с вами знаем, в думающих машинах, изобретения которых опасались современники Диккенса, не оказалось ничего ужасного, – может, и в биороботах не окажется.

Дарья Шаповалова в платье Anton Belinskiy на Неделе моды в Париже, 2015
Дарья Шаповалова в платье Anton Belinskiy на Неделе моды в Париже, 2015

Из лукбука Ellery, осень-зима – 2015/2016
Из лукбука Ellery, осень-зима – 2015/2016

Важнейшие тенденции в авангардной моде – от киберпанка и гранжа до Health Goth – примеры нового викторианства

ДизайнерМикко Путтоненв костюме Turo Tailor на мужской Неделе модыв Лондоне, 2015

Дизайнер Микко Путтонен в костюме Turo Tailor на мужской Неделе моды в Лондоне, 2015

Valentino
Valentino
Из лукбука A. F. Vandevorst
Из лукбука A. F. Vandevorst
Giles
Giles
Cocc2015_vogue_20150717.tif

Не слідуй за модою — відчувай її

Підписатися

Ще в розділі

Популярне на VOGUE

Продовжуючи перегляд сайту, ви погоджуєтесь з тим, що ознайомилися з оновленою політикою конфіденційності, та погоджуєтесь на використання файлів cookie.