Во что инвестируют современные девушки
Во что инвестируют современные модницы и что дороже – тело, бриллианты или свобода выбора. Разбиралась – Татьяна Соловей.
Dior 
Джиджи Хадид на обложке мартовского номера Vogue Paris. Фотографы – Mert & Marcus, 2016В информационном шлейфе вокруг показов весна-лето – 2017 немало места занимала кража украшений Ким Кардашян в Париже. Самым интересным оказались даже не ядовитые комментарии Карла Лагерфельда о падении нравов (сплетничаем вместо обсуждения новых силуэтов), а то, каким после происшествия стал "Инстаграм" героини. Появились изумительные фото в стиле трудовой эмиграции: пустая квартира, уродливый диван, вагонка на стенах, грустные детские глаза и муж, который стоя ест пустую кашу. До этого – грудь, попа, Balmain и бриллианты. Контраст очевиден, но все портило "качество" девушки в кадре. Неумелую игру очень состоятельных людей, стремящихся показать унылый быт, выдавала внешность на миллион – тело, в которое инвестировано гигантски много усилий тренеров, косметологов
и хирургов.
Nobody puts baby in the corner ("Никто не поставит детку в угол") – подписывает свои фото в "Инстаграме" Белла Хадид, топ-модель, пример для подражания как в вечернем платье, так и в спортивных легинсах из супермаркета. Фотографии ее идеального суперухоженного тела и лица гипнотизируют больше снимков приватных джетов, закрытых пляжей Ямайки, городских пейзажей Абу-Даби и модных ужинов в честь запуска косметической линии Dior. Такой же восторг у меня вызывают местные инстаграм-страницы, где вместо дорогих туфель начали преобладать ракурсы и позы, выгодно подчеркивающие круглую попу (бывает – длинные ноги, но чаще попу). Коллеги
из бьюти-редакции пугают рассказами о миллионах процедур, когда ее если не качают, то накачивают или набивают силиконом – как подушку.
В 1922 году в своей колонке для Vogue Коко Шанель писала о том, что "при помощи тренера и диеты без крахмала скоро возникнет раса стройных гибких женщин". Такая фраза уместна и сейчас (с некоторыми политкорректными поправками насчет расы) – но восприниматься будет совсем иначе. Тогда это было о спорте, ставшем новой роскошью, которую могли себе позволить люди праздные и обеспеченные. Теперь – о теле. Оно стало новой инвестицией, маркером роскоши, заботы о себе, наличия свободного времени и достатка.
Вся история моды – пример того, как встречали по одежде, узнавали своих по образу мыслей или социальному положению. Мы охотно пользуемся формулировками вроде "крестьянский ситец", "профессорские очки", "свитер геолога", "придворные туфли", "барский кафтан", "аристократическая бледность", "хипстерские брюки", "юбка балерины", "ботинки горничной" –
список может усыпить, как описание кораблей в гомеровской "Илиаде".
Белла Хадид на обложке майского номера W Korea, 2016О социальном значении вещей убедительно рассуждал автор теории "праздного класса" Торстейн Веблен. К примеру, излишне роскошную и даже неудобную одежду могли себе позволить женщины, которые живут в обеспеченной праздности. Узкие юбки мешают ходить, а корсеты – работать, сложные наряды надеваются при помощи горничных, а по поводу драгоценностей не стоит волноваться, поскольку их обладательница обитает в исключительно безопасных условиях. Все это Веблен называл "показательным потреблением" и объяснял тем, что предметы роскоши в женском туалете отражают социальный статус семьи и успешность ее главного добытчика.
Потому графиня Мона фон Бисмарк рыдала, когда Кристобаль Баленсиага ушел из моды. Его величественные архитектурные вещи, не признающие суетности и рабочей занятости, идеально соответствовали ее статусу. Актрисы золотой эпохи Голливуда горячо любили платья мадам Гре: хитроумные плиссе и драпировки превращали женщин в античных богинь. Исключительные драгоценности, которые дарил своей жене Уоллис несостоявшийся король Англии герцог Виндзорский, можно считать реваншем светской безупречной пары. Она собрала вокруг себя узкий круг знати с превосходным вкусом и властными амбициями, и многокаратные броши Cartier или технически изумительные ожерелья-молнии Van Cleef & Arpels превосходно справлялись с ролью знаков социального отличия.
Calvin KleinТеперь приоритеты изменились. Миллионеры бравируют недорогими джинсами, звезды появляются не в гламурной экипировке, а в растянутых майках. Благодаря рынку вторичной одежды (благо ее производят столько, что хватает заполнить аутлеты, комиссионные и магазины дизайнерского секонд-хенда) простым смертным можно выглядеть небанально при не самом большом чеке. Практика выдачи наряда на событие давно поставила под сомнение оценку социальных и финансовых достижений по одежде.
Balmain
Saint LaurentА внешность не обманет – и выдаст недостаток отдыха, косметики, спорта и свежих овощей. Роскошь хорошего тела определяет современную моду – так появляются блокбастеры вроде маленького черного платья с открытым соском Saint Laurent или водолазного коктейльного комбинезона Versace. При этом прозрачное, открытое и короткое, равно как и боковые и прямые разрезы на платьях и юбках, декольтированные плечи и укороченные топы, есть в коллекциях брендов, не замеченных в пристрастии к агрессивной сексуальности, – вроде Balmain, Emilio Pucci или Philipp Plein. Тело прорывается сквозь нагромождение идей и выверенный крой. Сапоги-колготки в мелкий цветочек Balenciaga, крестьянские ниспадающие с плеч блузы Jacquemus, юбки с глубокими разрезами в чопорных образах 1970-х Prada, прозрачные платья Alexander McQueen, джинсы на чулочных подвязках Y/Project, конфетно-сахарные шифоны Simone Rocha – все это об иных манифестах. Умные дизайнерские вещи обнажают тело. Но упрекнуть их обладательницу в пошлости или неуместной чувственности невозможно – это доказывает супер-
женщина Елена Перминова. В ее "Инстаграме" чередуются восхитительные ноги, дети и роскошные дизайнерские платья, все выглядит образцово-показательным для примерных жен-красавиц.
Часть женского мира на такие наряды смотрит с нескрываемым презрением. Под лозунгом борьбы за права женщин нашлось бы немало желающих проводить такой дресс-код в последний путь в музейные архивы. Его считают примером сексуальной объективации – то есть символом превращения женщины в объект для удовлетворения чужих фантазий. Противницы этого одеваются в прямо противоположное и отстаивают право быть независимыми. Их оппоненты настаивают на том, что антисексизм и антисексуальность – разные вещи. Стоит ли в борьбе за права женщин запретить показывать ноги?
ValentinoВ этом смысле растиражированный в хрониках streetstyle и раскритикованный за популизм образ Dior – футболка с надписью We should all be Feminists и прозрачная юбка – может считаться ответом. Он не нов с точки зрения моды. Более того, дуэт "феминистский слоган и прозрачная юбка" может показаться немыслимым сочетанием. Смысл в ином. Современная мода достигла той точки, когда любое обнажение – это свобода выбора. И его подтверждением будет признание права Кардашян иметь попу любого размера, а Меланьи Трамп – выглядеть трофейной женой, которая по большей части сидит дома (судя по соцсетям, на одном и том же диване) и выкладывает фото исключительно в двух ракурсах из высокой башни Трампа.
